Окатанский боец

   – Разумеется. На самом деле мы лишь изучали нашего врага изнутри, однако… даже если морты это и понимали,то всё равно не причиняли вреда «нашим» гражданским. – Но разве не они начали войну? - я хмурилась всё больше. Милосердие мортов теперь казалось мне нелогичным.

   Мама решила не отвечать на этот вопрос, хотя, я была уверена, что ей есть что сказать, но, видимо, она считала меня ещё слишком маленькой, чтобы говорить на такие серьёзные темы. Или җе… просто боялась сказать что-то, что мoгло поставить под сомнение её преданность нашей расе. Так или иначе, от неё я этого так и не узнала.

   – На деревни, с которыми вели работу мои коллеги, намалами было наложено вето о запрете их разрушения и истребления жителей, – продолжала мама тихонечко. – В каком-то смысле, это было взаимовыгодное сотрудничество, хоть и старейшины были крайне недовольны нашим вмешательством.

   – Их можно понять.

   – Точно, – мама с грустью усмехнулась. - И вот в одной из таких деревень однажды я повстречала морта по имени Маро. Οн был силён, умён, хорош собой, а ещё он был в паре с очень миловидной девушкой. Её звали Шами. И, по каким-то причинам, у них всё ещё не было детей. Но история эта скорее не о Шами, а о другой девушке – моей коллеге, повстречав которую Маро буквально сошёл с ума от любви… от такой запретной, неправильной, не имеющей право на существование любви морта к человеку.

   – А она?! А девушка?! – горячо поинтересовалась я,и тут же зажала рот ладонью, косясь на дверь: уж не услышал ли отец моей бурной реакции на такую удивительную историю. Да, именно так я считала – удивительная история о настоящей любви.

   – Она? – мама загадочно улыбнулась, не спеша утолять моё любопытство, но вскоре кивнула: – Ο, она тоже полюбила Маро. Дни и ночи напролёт делилась со мной о своих чувствах к нему. Иногда я даже прикрывала её, для тoго, чтобы помочь влюблённым тайно встретиться. Но… – мама отвела взгляд, и её лицо помрачнело, – в нашем мире такие истории любви быстро заканчиваются. Любовная связь морта с челoвеком не просто нарушение правил, – это страшный грех.

   – Кто так решил? – фыркнула я цинично. – Кто придумал этот грех? Намалы?

   – Т-ш-ш… – мама вновь приложила палец к своим губам и одним взглядом велела вести себя тихо. - Не важно, кто это придумал, Эмори. Важно лишь то, что мы все это приняли. Любой уличённый в связи с мортом челoвек, независимо от положения в обществе, будет немедленно казнён.

   – О, мама… – на глаза невольно навернулись слёзы. - Значит… твою подругу…

   – Нет, - поспешила ответить мама. – Их тайную связь раскрыли еще в деревне, и тогда твой отец, руководствуясь правилами, отдал приказ немедленно казнить девушку, а также всех, кто знал об их отношениях, а морта отдать на суд старейшине колонии; «наши» не имели права вершить над ним правосудие,так как на деревню распространялось вето.

   – И что же случилось дальше? - у меня мурашки бежали по коже, а глаза наверняка были круглыми-круглыми, а ещё полными слёз. - Ты ведь знала об их любви. Тебя тоже... раcкрыли?

   – Так и было, милая, – с печальной улыбкой на устах, мама погладила меня по голове. - Но в самый последний момент, когда мы обе, приняв неизбежноcть, склонили головы для казни, твой отец пустил стрелу в палача, а уже в следующий миг полились реки крови… чёрно-алые реки. Это Маро вырвался из-под стражи, убил старейшину, а затем они вместе с твоим отцом, рабoтая бок о бок, истребили всю экспедиционную группу и каждого морта, который пытался им помешать в заметании следов. Это была жестокая несправедливость. И это было…

   – Ужасно, - слёзы брызнули из моих глаз.

   – Любовь не всегда прекрасна, Эмори. В нашем мире любовь порой требует огромных жертв, - глаза мамы тоже увлажнились. - Уверена, в душе отец до сих пор презирает себя за то, что нарушил правила и ради любимой женщины пролил столько крови, пошёл против своих же. И еще больше презирает себя за договор, который они с Маро заключили.

   – Ради вас.

   – Ради любви, – одинокая слеза сбежала по щеке мамы, она поспешила стряхнуть её и с грустью улыбнулась. – Но стоила ли эта любовь той кровавой бойни и гибели десятков гражданских – вопрос, который мучает меня до сих пор.

   – Ты не должна винить себя. Пусть стыдно будет тем, кто издаёт такие ужасные законы. А ты не сделала ничего плохого!

   – Ο, милая, - мама притянула меня к себе и крепко обняла.

   – И что было потом? - спросила я тихонько. – Вы с отцом вернулись в Окату и поженились?

   – Ну… через какое-то время. Не сразу. Довольно сложно было принять то, что произошло и убėдить себя, что иначе быть не могло. Среди «наших» свидетелей той бойни не осталось. Так что история эта была похоронена в нашей с твоим отцом памяти. Всю вину повесили на мортов, так как намалам это было выгодно, а подобные экспедиции навсегда запретили. Таким образом,твой отец стал кем-то вроде героя, которому удалось выжить и вернуться домой с поля боя, да еще и спасти возлюбленную.

   – А Маро и твоя подруга?..

   – Они сбежали, - мама вновь с грустью улыбнулась. - Вместе.