Океан

– В этом вся проблема. Хотя знаешь, не важно, из-за чего или кого он это провернул. Если Клайд такой агрессивный, то неизвестно, чего от него ожидать. Сейчас он избил Стива, а потом ему что-нибудь взбредет в голову, он и меня уложит одним ударом, – раздраженно ответила Джоселин.

– Брось, он не настолько идиот, – с долей скепсиса в голосе заметил мой друг.

– А я думаю, что именно настолько.

Внезапно раздался звонок в дверь. Мы переглянулись, ведь никаких гостей не ожидалось: у матери Клемента есть ключи, да и вернуться она должна была поздно.

Клем встал с места и направился к двери. Когда он ее открыл, мы увидели Леанелию. Мое сердце забилось быстрее.

– Привет… – Она явно растерялась, затем быстро перевела взгляд на моего друга. – Я хотела спросить… Ну, ты же помнишь… То есть ты понял, да? – Она не могла подобрать слова.

– Ты хотела уточнить, какие цветы я хотел заказать для мамы, так ведь? – Клем сделал акцент на последних словах.

– Именно, – медленно ответила Леа.

– Мы тут сидим, но, в общем-то, проходи… – устало ответил Клем, потирая глаза ладонью и раскрывая дверь шире.

Леа спокойно прошла к нам на кухню и села на свободный стул, предварительно отодвинув его подальше от Джоселин, которая смотрела на нее с нескрываемым возмущением.

Явно заметив это, Леа взглянула на нее в ответ.

– Что с тобой? Ты выглядишь как проститутка, которую избили пьяные клиенты и вышвырнули на трассе, – сказала Леа, вытаскивая сигарету и зажигая ее спичкой. Она так забавно прищурилась в тот момент, словно боялась, что пламя выжжет ее синие глаза.

– Ты чертова дрянь, – вздохнула Джоселин. У нее не было ни сил, ни настроения ответить. Но почему они вообще так разговаривают друг с другом? Они же виделись и раньше – все было нормально.

Леа проигнорировала ее слова, когда на кухню вновь зашел Клемент и сел между двумя девушками.

В помещении повисло явное напряжение. Мы молча курили около четырех минут, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Наконец-то Джоселин решила разрушить это царство ненависти и тишины.

– Я лучше пойду, – откашлявшись, сказала она и встала из-за стола.

– Да ладно, останься, – ответил я.

– Нет, – настаивала девушка.

– Да что случилось? – нервно спросил Клемент.

– Я не хочу находиться в одном помещении с «этим», – она с неприязнью показала пальцем на Леа, которая продолжала спокойно курить, «убивая» взглядом стол.

– Я должна бросить курить, у меня кожа как у прыщавого грязноволосого мальчика-подростка становится, – не в тему добавила Леа.

– Какой мальчик-подросток? – недоумевал Клем.

– Типичный такой, знаешь, он в школе всегда стоит в углу с компанией своих невинных друзей и слушает рок на старом мобильнике. У него обязательно должен быть грязный «горшок» на голове, которой он слегка трясет, когда слушает эту тяжелую музыку, чтобы выглядеть как тру рокер. Челка скрывает его глаза и прыщавое лицо, а на шее у него большие наушники, как у звукаря в студии. А еще он носит узкие джинсы на тощих ногах и слиперы в черно-белую мелкую клетку, говнарь, короче, и…

Раздраженный визг Джоселин не дал закончить Леанелии ее описание.

– Пусть заткнется сейчас же! У меня и так башка раскалывается, так еще и она пришла сюда выносить мне мозг.

Мы все посмотрели на Джоселин. Она еле сдерживала слезы ненависти.

Внезапно Леа звонко рассмеялась.

– Oh mon dieu laissez les moi![15] Я сейчас умру! – воскликнула она, даже не пытаясь сдержать истеричный смех.

Клемент взял ее за обе кисти и буквально вытянул из-за стола, толкнув на диван.

– Прекрати, – серьезно сказал он, сурово глядя на подругу детства.

Леа замолкла моментально. Взгляд ее стал мрачным и агрессивным, но улыбка не сходила с лица.

Я попросил Джоселин сесть обратно за стол. В конце концов, мы собрались тут не шутить, а убедить девушку забрать заявление из полиции.

Джоселин спокойно села, и Клемент вернулся к нам.

– Вы будете чай? – равнодушно спросил он.

– Да, какой есть? – спросила Джоселин, не смотря на него.

– Сейчас… – тихо, почти сам себе ответил он и достал с полки коробку пакетиков чая. – Смородиновый, «Эрл Грей» и красный. – Он вновь перевел взгляд на нас.

– Я буду «Эрл Грей» с молоком и сахаром, – ответила девушка, просматривая ленту пропущенных звонков в телефоне, чтобы отвлечься.

Клем кивнул в мою сторону, ожидая ответа.

– Просто черный без сахара.

Парень вытащил пакетик для меня и выкрикнул:

– Леа, ты какой будешь?

В ответ тишина.

– Леа… – повторил Клем, а затем тихо выругался. – Она там уснула или что? – Он вышел в зал, где стоял диван.

Мы притихли.

Когда Клемент вновь вошел на кухню, то, посмотрев на нас, пожал плечами.

– Она, кажется, ушла.

– Истеричка, – прошептала Джоселин, не отрываясь от телефона.

Клемент вытащил из кармана мобильник и набрал номер Леа. Конечно, ответа не последовало.

– Ладно, я на пять секунд, – со вздохом сказал он и, даже не захватив куртку, выбежал из дома.

В одно мгновение мы с Джоселин оказались наедине. Я был немного растерян таким резким исчезновением друга, а она лишь усмехнулась, тихо добавив:

– Он ее любит сильнее жизни.