Океан безмолвия

— Тье-Ло здесь! — У меня не остается сомнений в том, что он натуральное чмо. — Как дела, милашка? Не знал, что ты придешь.

— Я тоже не знала. — Тьерни переключает свое внимание на Дрю, только что вернувшегося из гаража, где он ставил в холодильник пиво.

— Тьерни, — произносит Дрю, маскируя свое удивление.

— Дрю.

— Мы тебя ждали?

— Твоя… — Тьерни делает паузу, кивая на меня, — …она меня пригласила.

Я знаю, что за сим последует. Дрю подходит ко мне, обнимает меня за талию, привлекает к себе. Я уже привыкла к тому, что он демонстрирует на публике свои собственнические замашки, и не сопротивляюсь. Джош бросает взгляд на руку Дрю, обвивающую мою талию, и уходит.

— Забавно. Она об этом не упоминала, — говорит Дрю.

Судя по его тону, ничего забавного он в этом не видит. Он чуть надавил пальцами на мой голый живот, в том месте, где рубашка задралась. Я отталкиваю его, показываю непристойный жест, пытаясь представить все так, будто это то, чем мы занимаемся, что, по большому счету, так и есть, но приличия соблюдать он все же должен, и выражением лица я четко даю ему это понять.

— Позже, Настя-Пастя. Обещаю. — Дрю обращается ко мне, но по-прежнему смотрит на Тьерни. — Прежде я должен накормить всех ужином! — Он театрально хлопает в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание, которое ему и так уже обеспечено. — Правила известны. Помогают все! — И вся наша разношерстная компания — от стильных и благонравных до блядоватых и скандальных — принимается за дело. Мы раскладываем тарелки, разливаем напитки, носимся туда-сюда между кухней и столовой. Дэмиен Брукс за кухонным столом режет чесночный хлеб. Тьерни Лоуэлл кружит вокруг обеденного стола, веером складывая салфетки. Просто фантастика. Миссис Лейтон гордилась бы нами.

К тому времени, когда появляются Клэй и Фотографичка Мишель, их приход уже никого не повергает в шок.

— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — шепчет Джош, когда мы бок о бок идем с ним в столовую, неся тарелки и приборы. Кроме меня, его слов никто не слышит. Он что — сердится? Трудно сказать. Я понимаю, что перегнула палку с Тьерни, но если кто и должен расстраиваться, так это Дрю. Я молчу: слава богу, вокруг полно народу, и мне не приходится отвечать. Как знать, чем обернется этот вечер? У нас здесь своего рода «Клуб выходного дня»[16]. Мы все сидим на пороховой бочке, вопрос только в том, кто чиркнет спичкой.

Джош

После ужина, когда грязная посуда убрана со стола, все устраиваются на диванах в гостиной. Пиво на исходе. Бутылка текилы, что принес придурок Дэмиен Брукс, маячит на журнальном столике как дурное предзнаменование.

Сара после двух бокалов пива заметно опьянела. Еще два — и она сломается окончательно. Одно радует: Сара, когда выпьет, ненадолго перестает быть стервой, и я вспоминаю, почему некогда она мне нравилась и почему не нравится теперь.

Я ищу взглядом Солнышко и вижу, как она идет из кухни. Когда проходит мимо Дэмиена, тот зачем-то хватает ее за руку. Что произошло, я так и не понял. Вижу только, что Дэмиен в долю секунды оказался на полу мордой вниз, а она коленкой упирается ему в спину. Потом так же быстро отходит от него.

— Что за черт? — скулит Дэмиен, поднимаясь с пола. Ведет себя так, будто ему ни чуточки не больно, но совершенно ясно, что он притворяется. Я посмеялся бы, если б не видел лица Солнышка. Но я его видел и знаю, что ничего смешного в произошедшем нет. Она стоит у стены, и я не могу определить, напугана она или разгневана. Пытаюсь поймать ее взгляд, хочу убедиться, что с ней все хорошо, но, по-моему, она умышленно не смотрит на меня.

«Как бы ее утащить отсюда на пару минут?» — думаю я, но придумать ничего не успеваю.

— Я тоже так хочу. Научи! — У Сары от изумления глаза лезут на лоб. Впервые в ее взгляде, обращенном на Настю, читается не отвращение, а нечто иное. Похожее на священный трепет. Я и сам преисполнен благоговения. Дэмиен здоровее нас всех, а все здоровее Солнышка.

Тьерни искоса смотрит на Дрю.

— Я бы тоже хотела поучиться.

Весь следующий час посвящен импровизированному занятию по самообороне. Вся мебель сдвинута к стенам, пол устлан мягким.

Мне отведена роль хищника и мальчика для битья. Солнышко показывает все уязвимые места на моем теле — от глазных яблок и солнечного сплетения до паховой области — я не прочь, чтобы она подержалась за мои яйца, только не больно, — и ног. Конечно, положение мое незавидное, однако она, слава богу, не настроена покалечить меня, хотя демонстрирует крайне серьезный подход к делу. Совершенно очевидно — для нее это не шутка.

— Боюсь, я могу тебе что-нибудь сломать, — говорю я, когда она снова заставляет меня напасть на нее. В действительности, это я боюсь, что она меня изувечит. Она чертовски сильна.

Солнышко хватает листок бумаги со стола, что-то черкает на нем, сует мне. В ее прищуренном взгляде сквозит вызов, и я пытаюсь не улыбаться.

«Чтобы сломать мне что-нибудь, надо хватать сильней. Не будь размазней!!!!!»