Океан Бурь. Книга вторая

Это трудное слово обрадовало Ваську, и он мгновенно его запомнил, потому что это было первое и такое прекрасное цирковое слово, которое он сам понял.

«Шпрехшталмейстер торжественно объявил:

— Единственная в мире!.. Несравненная эквилибристка и танцовщица на лошади!.. Принцесса цирка!.. Красавица Мальва!..

За кулисами, куда доносится неистовый шквал аплодисментов, готовятся к триумфальному выезду принцессы цирка.

Старший клоун говорит:

— Смотри, мой мальчик. Сейчас ты увидишь величайшее из чудес. Ты увидишь Красоту. Ты слышишь, как приветствуют ее люди? Нет ничего прекраснее человеческой радости. И тот, от кого она идет, делает самое лучшее дело на земле. Смотри! Смотри!..

Он говорит это каждый раз перед появлением маленькой наездницы. Младший брат заранее знает все, что сейчас произойдет, но все равно его всегда охватывает радостное волнение.

Конюх приводит небольшую белую лошадку. У нее розовые губы и ноздри. Грива и хвост посыпаны серебряной пудрой. Лошадка, взволнованная предстоящим выступлением, нетерпеливо перебирает розовыми копытами. Но вот она услыхала легкие, торопливые шаги своей повелительницы и сразу застыла, как на картинке.

В прозрачной серебристой юбочке подбежала Мальва. Она похлопала лошадку и поцеловала ее в самое нежное место — между нервно вздрагивающих ноздрей.

— Будь умницей, Белочка, — прошептала она.

Широко шагая, звеня ожерельем и браслетами, подошла красавица цыганка. Широкая цветастая юбка, шурша, билась вокруг ног. Все перед ней расступились. Цыганка внимательно осмотрела лошадку, поправила большое плоское седло и гортанно спросила:

— Готова?

— Готова, — ответила Мальва, коротко дыша.

— Пошли!.. — Цыганка протянула руку, конюх подал ей длинный хлыст, и она, вскинув голову, легко и стремительно пошла на манеж.

Послышалась нежная и веселая музыка. Один из конюхов подставил колено. Мальва легко взлетела на площадку седла.

На манеже волнующе-звонко щелкает хлыст.

— Гоп-ля! — выкрикнула Мальва.

Раздвинулся занавес. Лошадка стремительно вынесла свою принцессу, свою маленькую хозяйку, и остановилась точно посреди ярко освещенного манежа.

— Чудо, — проговорил Старший брат, не отрывая взгляда от маленькой танцовщицы.

— Ты любишь ее? — спросил младший. — Ты скажи ей об этом.

Старший положил руки на плечи своего брата и заглянул в его глаза.

— Ты любишь солнце?

— Конечно, — удивился младший.

— Что изменится, если ты скажешь ему об этом?».

Васька почувствовал, как у него нестерпимо зачесалось в ноздрях. Он потянул носом, чтобы не капнуло на страницу. Платком он еще не успел обзавестись, а воспользоваться, как всегда, рукавом постеснялся. «Слезы, — подумал он, — глупость какая». Он давно уже установил, что только девчонки плачут глазами, чтобы все видели. А мальчишки носом, скрытно.