Океан любви

— Остался только мой отец. Однако тебе довольно легко удалось сбить его с толку, сказав, что ему больше нет необходимости приезжать на завод, поскольку ты будешь держать его в курсе всех дел, навещая дома. — Дэвид повернулся и посмотрел прямо в глаза управляющему директору. — Какая глубина мысли, Дункан! Теперь завод был в твоем полном распоряжении. Ах да, насчет Маргарет. Она же командовала коммутатором! Как ты мог начать получать бесконечные телефонные звонки из «Керкпатрик», не вызвав ее подозрений? Легко! Просто избавившись от нее! Так она была уволена. — Он остановился, пытаясь восстановить в уме следующий пункт. — Итак, вернемся к твоему плану. Что заставило тебя думать, что ты мог выкупить компанию, которая была в руках у частных держателей пакета акций? Ах, план по покупке акций рабочих. Ты узнал, что им теперь принадлежал тридцать один процент акций. Недостаточно для осуществления прямой покупки, но довольно сильная карта на плохие времена. — Дэвид повернулся и крепко ударил по столу. — И особенно чтобы приблизиться к моему отцу! Так, и что же ты собирался сказать ему? — «Слушай, старик, у тебя не очень хорошо идут дела, а твой сын потерял какой-либо интерес к компании и не желает ничего делать для нее, да и может ли, если у него только что был нервный срыв в Штатах. Значительно лучше получить прибыль, которая тебе причитается за эту компанию, — в любом случае, тридцать один процент акций уже находится в руках рабочих, и они совсем не против получить деньги в результате этой сделки, которые, — я уверен, что ты со мной согласишься, — абсолютно справедливо им положены после стольких лет верной службы. Старик, так почему бы тебе не принять верное решение, а?!» — Дэвид закончил — в полной ярости, обращаясь к мужчинам, сидевшим перед ним. Он отвернулся и прикрыл глаза. — Но затем я узнал о «Керкпатрик», не так ли? И я начал складывать все вместе, даже при том, что мои основания для подозрений были довольно отрывочны. Я отправил по факсу сообщение для Арчи, которое должно было попасть к нему через Маргарет, но не тут-то было — Маргарет давно уволили, поэтому твоя… послушная секретарша — он через плечо указал большим пальцем на дверь, — принесла факс прямо к тебе. И это не только стало завершением работы Арчи в компании, но и ты благодаря этому понял, что у меня появились какие-то подозрения на твой счет. — Он повернулся и посмотрел прямо на Дункана. — Но вот что поразило меня особенно: даже это тебя не остановило. Я не могу в это поверить, разве что только если предположить, что Джон Дэвенпорт из Лондона обольстил тебя не хуже сатаны! — Дункан ничего на это не ответил, и Дэвид покачал головой. — Боже мой, все правильно, и возразить нечего? Итак, твой план был в действии. Ты собрал рабочих в пятницу, а затем, в субботу днем, ты начал давить на моего отца… О последствиях этого давления мы все прекрасно осведомлены.

Джайлс Баркер нарушил тишину, откашливаясь.

— Так что мы теперь будем делать? — поинтересовался Дэвид. — Ты скажешь мне, Дункан, — как ты думаешь, что нам со всем этим теперь делать?

Дункан подвинулся вперед и сложил руки перед собой:

— Что ж, мы и сейчас еще можем это завершить. Это все еще остается чрезвычайно выгодным предложением для вашей семьи. Если бы вы хотя бы на минутку задумались…

Дэвид повернулся, гневно сверкнув глазами:

— Что? Не могу поверить, что ты это произнес! Боже, ты что, совсем с ума сошел, подонок непробиваемый? О, нет, Дункан, это уже ни в какие ворота не лезет. Мало того что я являюсь держателем основного пакета акций «Глендурних», еще, если учесть обстоятельства, в которых находится мой отец в настоящее время, я также представляю и его долю. Это составляет шестьдесят девять процентов, Дункан, на всякий случай, если твой ум не так остер, как твоя коварность. Так что теперь у тебя нет никакой возможности провернуть твое дельце! Нет, ты абсолютно неправильно понял мой вопрос. Я имел в виду другой вопрос: что ты теперь собираешься делать?

Дункан молчал. Он потирал подбородок, глядя на двух других директоров, которые, в свою очередь, озирались на него.

— Я не знаю, — сказал он наконец. — Что ты хочешь от нас?

Дэвид выдвинул стул и сел напротив, пристально глядя на каждого из них.