Океан наших желаний

– Хватит, отшучиваться. Я серьёзно. Ты меня пугаешь, сильно пугаешь тем, что говоришь и делаешь. Я никогда в жизни не позволяла никому того, что позволила тебе, тем более войти в дом моего брата. Пойми меня, я не хочу, чтобы им было плохо. У Макса и Фрэнка только налаживается всё, они вернутся с ребёнком, о котором грезили три года, и если ты планируешь сделать что-то плохое, то прошу тебя, оставь нас, просто уйди и не возвращайся. И между нами ничего не может быть и не будет. Никакого влечения. Никаких поцелуев и, вообще, никакой близости, – нервно произношу я.

Закатывает глаза. Цокает, словно я ему надоела, и это бесит.

– Ладно, – пожимает плечами и открывает дверь.

– Ладно? Всего лишь «ладно»? – Возмущаюсь я.

– А что ты хочешь услышать, Лекси? Скажи, что мне следует ответить согласно твоему чётко выстроенному плану, и я пойду работать, – вздыхая, Дэш снова поворачивается ко мне.

– Убеди меня в том, что ты неплохой и не сумасшедший. Всё это… твои слова и прикосновения – ненормально. Нельзя делать то, что ты хочешь. А если завтра ты захочешь приготовить фарш из Мими, то я должна уберечь её от этого. Господи, Дэш, хватит делать вид, что тебе неинтересно то, что я говорю, и ты очень спешишь. Меня бесит твоё поведение, как и ты сам сейчас!

– Я не могу убедить тебя в том, что я хороший, Алексия. Это твои выводы, не мои. И я не в силах вдолбить в твою голову свои мысли, потому что ты всё равно их не поймёшь и не захочешь слышать меня. Когда я хоть как-то причинил боль Мими или тебе? Нет, я сейчас говорю не о броске в океан, я извинился, а, вообще, о том, что между нами было. Я был терпеливым, не сдал тебя полиции, сношу твои постоянные упрёки и оскорбления, помогаю тебе с ребёнком, о котором ты ни черта не знаешь, хочу, чтобы ты была накормлена и довольна, хотя ты даже в постели у меня не была ни разу. И я не обязан всё это делать для тебя. Неужели, я сделал что-то такое ужасное, что ты думаешь о фарше из Мими? – Взрывается он и ударяет по двери кулаком.

– Я… ну, в ванне…

– Всё, хватит. Я пытался быть добрым и понимающим к тебе. Видит Бог, но это уже ни в какие рамки не вписывается. Ты ворвалась в мою жизнь. Ты разделила её на «до» и «после». Ты обвиняешь меня во всех смертных грехах, когда я просто честен с тобой и говорю то, что думаю. Ты боишься себя, а не меня, Лекси. Ты боишься увидеть, что люди не такой уж и кусок дерьма, как думаешь, они умеют сопереживать и помогать даже незнакомым. Ты не хочешь замечать того, что стабильность, о которой ты так грезишь – ерунда, потому что она тебе не нужна. И ты мне нравишься, как человек, не больше. Такое случается. К кому-то нас тянет, а от кого-то мы бежим. Обычно это происходит между двумя. Так вот ты бежишь, но я больше не собираюсь убеждать тебя в том, что у меня нет мыслей о том, чтобы раскромсав твоё тело, продать его на мясном рынке или же, как-то навредить твоей семье. Я не буду унижаться снова и предлагать тебе свою помощь, потому что ты этого не ценишь. Ты ничего не ценишь, если это не шуршащие банкноты, которых у меня нет. Ты не хочешь принять этот мир таким, каков он есть, а ищешь в нём то, что тебе не принадлежит. Ты не умеешь быть счастливой, хотя у тебя всё для этого есть. Воздух. Вода. Люди. Ты эгоистка побольше моего. И с меня достаточно. Можешь снова пойти и попробовать соблазнить священника или гробовщика, мне плевать. Ведь изначально они хорошие люди, даже несмотря на то, что они сделают с тобой, а вот я убийца ненормальный, лишь потому, что говорю всё так, как есть. Пошла ты, Лекси, – с этими словами Дэш хлопает дверью.

– Класс, – хнычу, падая на диван, и запускаю пальцы в ещё пахнущие маслом волосы, но не так сильно, как было раньше.

Хорошо, признаю, я получила то, чего добивалась. Я выгнала Дэша из дома, и вряд ли он вернётся теперь. И меня это пугает сильнее, чем близость с ним. Почему-то мне так стыдно от моего недоверия, хотя он во всём был прав. Но разве любой человек на моём месте не поступил бы так же? Неужели, все распахивают двери для незнакомцев и ложатся с ними в постель в первую же ночь? Вряд ли. И он не имеет права винить меня во всех смертных грехах, потому что для меня его постулаты дики. Я не умею легко принимать изменения в моей жизни, это подобно смерти каждого периода моей личной истории и переживаний. Но с какого-то момента всё пошло к чёрту, мои привычки, мои планы и выбор того, чего я бы хотела. Словно в ту минуту, когда мне впервые отказали в вакансии в Майами, невзирая на уверенность в том, что буду нарасхват, судьба решила бить меня по носу каждый раз, когда я что-то пожелаю. Я ведь пыталась быть разной после моего краха. И терпеливой, и разумной, и бешеной, и наглой, и безрассудной. Но это не помогло, и я осталась у разбитого корыта, точнее, меня вновь щёлкнули по носу, только сейчас это слишком неприятно.