Океан теософии (сборник)

Я всегда считал тебя храбрым солдатом, сделанным не из камыша и глины, а из стальных прутьев, алмазных лент, мягких, долгих вспышек света и большой, большой пружины, проходящей насквозь. Вот это – ты. Иногда твои глаза смеются, даже если у тебя болит голова. Твоё внутреннее состояние в порядке, и ты знаешь это, разве не так? А раз ты – такой солдат, то снова поднимешься, как только телу полегчает. Тело подобно сердцу, надо время, чтобы его состояние изменилось. Ты придёшь к этому. Пока мутный поток очистится, важно иметь устойчивый разум и сердце, бьющееся спокойно и тихо. А сейчас я говорю – спать; я приказываю тебе спать. Я стараюсь помочь тебе уснуть, я желаю тебе уснуть, потому что ничего лучше сна для тебя нет. Я хочу знать, что, когда С…, приходит, ты всё оставляешь и идёшь спать на какое-то время, подальше от шума, в тишину. Твоё усталое тело хочет сна, потому что сон связывает оборванную нить жизни и делает нас снова молодыми. Ты не спал так долго, что равновесие между жизнью и телом нарушено, и ему нужен отдых. Это факт. Когда кто-то сильно взвинчен, его Прана становится слишком сильной, поэтому маленькие дети много спят. Будь снова ребёнком.

Что же, я уже близко к жилищу, или, правильнее сказать, к центральной точке, потому что у пилигримов, как ты и я, нет настоящего дома и в нём нет нужды. Для таких, как мы, желать дом – слишком скучно и обыденно. Надеюсь, что твой младший братишка в порядке. Он всегда был и будет рядом с тобой в маленьких песнях и сказках, рассказываемых себе в темноте, или же в строю оцепенелой пехоты одиноким бойцом, скачущим на коне, у которого кровь – электричество. Au revoir (до свидания, франц. – Ред.). Скажи <…> я могу быть независимым. Самое лучшее оставаться независимым. Я всегда был и буду таким. Пусть рябь и пена появляются и исчезают – ведь они на поверхности, но старая река и её русло неподвижны. Разве не так? Итак, прощай, удачи, и пусть дэвы помогают тебе и карме. Как всегда, любовь всем.

Навеки…

ПИСЬМО СЕДЬМОЕ

Очень обрадовался твоему письму, но огорчился, читая о том, что у тебя случилось. Странное совпадение, но как раз сейчас я много думаю о неприятностях моего хорошего друга, очень похожих на твои. Я хотел бы попросить о любезности рассказать мне, что это за приют, о котором ты говоришь. Здесь – это просто тюрьма, где мужчины ничего не делают, и я не думаю, что она может оказать какое-то хорошее воздействие, только увеличит депрессию. Ты считаешь, что тот, о ком ты думаешь, человек деятельного ума, просто желает избавиться от своих нынешних затруднений? Сможет ли он занять себя там?

Конечно, я очень огорчён тем, что тебе приходится говорить мне о таких вещах, но ты можешь мне довериться. Благодарю тебя и <…> за повторное приглашение.

Лучше не вникать в некоторые загадки жизни. Полное доверие внутреннему Духу и Закону в том, что руки, наносящие нам удар – наши собственные, конечно, ослабит гнёт некоторых событий, кажущихся нам загадочными. Самое великое утешение я нахожу в раздумьях, из которых следует, что каждый момент существования – мой. Оставшись в прошлом, он присоединился к сумме моего существа и поглотился в нём. И потому я должен стремиться Быть. Таким образом, пройдёт время, и я могу надеяться стать сознательным владельцем всего Существа. Поэтому я не трачу усилий на разгадывание тайн. Самое великое сражение состоит в том, чтобы, открыв свою внешнюю природу, позволить высшему Существу сиять сквозь неё. Я знаю, что терпеливый Бог сидит в моём сердце; Его чистые лучи просто скрыты от меня множеством стараний и иллюзий, которые я привношу из внешнего мира. А поскольку это так, то, в моём понимании, Общество и его работа – это наилучший канал, через который я могу действовать, чтобы помогать другим. Что касается меня, то Его методы работы будут моими методами, и я не могу пользоваться чьими-то ещё.

Верь, искренне твой…

ПИСЬМО ВОСЬМОЕ

Что касается моего здоровья, то оно оставляет желать лучшего. Если бы оно было в порядке, то мне ничего больше не надо. Стоит ли мне переживать из-за этого шума? Скоро всё это пройдёт; кое-кто умрёт, и чем скорее тем лучше, а потом у нас будет другое развлечение. Я вижу во всём этом большую потеху и разнообразие, не сомневайся, я не шучу. Чем бы была жизнь без этого разнообразия? В то время, как все эти ослы кричат, мы учимся новым, неизвестным нам звукам гаммы. Пришла кипа писем; не беспокойся, у меня всё нормально, я слабый, может быть, но не хрупкий. Как бы я хотел быть с вами обоими, тихо радоваться, без слез или злобы. Но нам надо быть в разных местах, чтобы иногда встречаться. Бедный <…>! Не будьте к нему строги! Вы знаете, что ему надо молчать! Невелико дело, но более важное для него, чем он когда-либо представлял. Оставьте это на его усмотрение и не насмехайтесь. Ему сейчас нелегко даже с самим собой, чтобы, в дополнение, выслушивать ещё чьи-то комментарии.