Океанский патруль. Книга 2

С палубы послышались ругань, голос рассерженного хозяйственника:

— Эй, Васька, погоди отъезжать, тут дело есть… С бабой свяжешься, так не рад будешь… Ну, чего тебе тут? — грубо спросил он, неумело спускаясь по трапу.

— Какая же это соль? — сказала она, пересыпая в горстях кристаллы грязного цвета. — Под рассол огуречный она сгодится, а нам рыбу солить надо… Два мешка, как хочешь, не принимаю.

— Тьфу, будь ты!..

— А ты не плюйся, — мгновенно построжала тетя Поля. — Не в пивной, а на судне находишься. Ты пришел и ушел, а для нас это дом наш родимый… Я вот тебе плюну! Так плюну…

— Да ты кто такая?

— Будто сам того не ведаешь! Мастер я рыбный, и возьми свой карандаш обратно. Ишь, скорый какой, прилетел: расписывайся! — передразнила она его. — Я еще, погоди, еще соль проверю…

— Черт с тобой, проверяй, — обозлился хозяйственник. — Все равно без соли в море не уйдете. А я вам ее дал и — точка!..

— Это верно, что без соли не уйдем, — мирно согласилась боцманша, с мужской сноровкой подтягивая мешки к дверям трюмного склада. — А вот тебя потрясти надо. Устроился в тылу, брюхо растишь. В море бы тебя — туда, где наши мужья головы свои за нас сложили.

— Эй, Васька, — осатанев, заорал хозяйственник. — Не слышишь, что ли, дьявол?..

— Чего? — раздалось сверху.

— Брось сюда пару мешков с солью!..

Мешки тяжело шлепнулись о настил трюма. Тетя Поля тут же проверила их содержимое и только тогда сказала:

— Вот теперь распишусь… Число-то сегодня какое?.. Четырнадцатое как будто…

За полчаса до отхода на траулер пришел Дементьев. Главный капитан флотилии сразу поднялся в рубку, чтобы вместе с корабельным начальством обсудить план предстоящего рейса. Погрузка уже закончилась, матросы прибирали палубы, задраивали люки трюмов, чтобы в них не попала штормовая вода.

Тетя Поля занялась наведением порядка в своей каюте, когда раздались звонки аврала. Захлопнув свой сундучок, она вместе с матросами выбралась на палубу, Дементьев уже стоял на причале: он что-то хотел сказать на прощанье, но по трапу влетел на полубак боцман, исступленно крича:

— Отдай запасные швартовы!.. Выноси кранцы за борт!..

«Ну и глотка, — подумала тетя Поля, — у моего такой не было. Тихий он был, господи», — и она вытерла неожиданную слезу. Темнота вдруг стала угнетать ее, захотелось света, и неясная тоска шевельнулась в душе. Единственный человек из провожающих был знаком ей, но не видел ее; тогда она сама подошла к борту, крикнула:

— Генрих Богданович, до свиданья!..

Главный капитан узнал ее, протянул руку:

— Полина Ивановна?.. Извините, как-то совсем из головы вон, что вы на «Рюрике». Ну, желаю вам!..

Взревел гудок, звякнул телеграф.

— Есть отдать носовые! — снова заорал боцман, и форштевень поплыл от причала в сторону, разделяемый быстро растущей пропастью между кораблем и берегом…

Потянулись берега. Темные, на первый взгляд даже безлюдные. Чаек не было слышно — налетались за день, спят. Из кочегарки доносился звон топочных заслонок, шипение раскаленного шлака, заливаемого водой.

На мостике звучал чистый женский голос:

— Так держать!.. Левее два градуса!.. Выходить в створ мыса Белужьего…

— Анастасия Петровна командует, — сказал Корепанов, подходя к тете Поле.

— Строгая-то она какая, — осуждающе выговорила мастер, — даже не улыбнется ни разу… Чего она так?

Помогая пожилой боцманше спуститься по крутому скоб-трапу, салогрей не сразу ответил:

— Причина есть. Может, про «Туман» слышала?

— Ну а кто из мурманчан не слышал?

— Так вот, Анастасия Петровна — жена как раз того самого командира «Тумана».

— Да что ты?!

Тетя Поля знала, что сторожевик «Туман» принял однажды неравный бой. И когда «Туман» уходил под воду, на его палубе до последней минуты стреляло орудие, у которого метался одинокий матрос. И этот последний, оставшийся в живых матрос держал в поднятой руке корабельное знамя. Командовал этим кораблем капитан-лейтенант Окуневич.

— И вот, понимаешь, — рассказывал Корепанов, — как только она узнала о гибели мужа, так сразу сюда приехала. Вытребовала у Дементьева разрешение сдать экстерном экзамен на штурмана, получила диплом… Слышишь, ведет корабль?

— Бедная, — сказала тетя Поля, — ведь часа-то через два мы над тем местом пройдем, где «Туман» лежит…

— Да, нелегко, — согласился матрос.

Придя в свою каюту и прислушиваясь к размахам корабля, тетя Поля горестно размышляла: «А и то легче, чем мне, она хоть знает правду-матку, не сравнишь с моим положением… Что я ведаю?.. Которым дал бог вернуться — вернулись, а вот мой, сердешный, может, и жив еще, да что толку… мается где-нибудь на чужой стороне… Господи!..»

Первая океанская волна, набежав с севера, грубо толкнула траулер. Он выпрямился, во всех его коридорах лязгнули распахнутые двери, упало что-то тяжелое.

— Ишь как! — сказала тетя Поля, закрывая свою каюту; потом она погасила свет, откинула броняжку иллюминатора. — Что-то и берега не видать… Тьма одна… Вон он, кажется… Ну, прощай, родимый, прощай, ласковый! Мужа провожал, теперь меня провожаешь…

Траулер, стуча машиной, уходил в тревожный океан.

Смятение

— Эй, капрал, поднимай людей!..

— Куда?

— Там увидишь…