В 90-х годах, когда поколение Х начало обзаводиться собственными детьми, на волне очернения СССР появилось много статей, телепередач и экспертов, нагнетающих негатив: «Бедное-несчастное-брошенное поколение 1960-1970-х! Ваши родители постоянно и много работали на советскую власть и вами совсем не занимались! Вы ходили в круглосуточные детские сады, сами готовили еду и делали уроки». В итоге многие Иксы, и так пребывавшие в состоянии перманентного стресса и неустроенности в переломном периоде от социализма к капитализму, искренне в это поверили и забыли, как им классно и вольготно жилось, как они быстро взрослели и становились самостоятельными, что у них было нормальное свободное детство. Каюсь, и я грешна: у меня тоже по молодости мелькали такие крамольные мысли…
От искусственно выращенной жалости к себе – «Мною родители не занимались, но я своего ребенка одного не оставлю!» – у поколения Х начался перекос в другую сторону: их дети-Игреки нередко залюблены гремучей смесью дружбы, контроля и самостоятельности. Например, в угоду новым демократично-либеральным веяньям часть родителей-Х старалась избегать иерархии в отношениях со своими детьми. Объясняли это тем, что в свое время наелись домашнего тоталитаризма и подчинения старшим, а их дети не должны страдать так, как они, – стоять в углу, лишаться сладкого и даже мыть за собой посуду.
Но это достаточно распространенная и стандартная ситуация, когда взрослые начинают транслировать на детей свои (зачастую надуманные, гипертрофированные и вызванные околонаучной литературой) детские психотравмы, проблемы и желания.
И напомним: в 1990-х годах началось катастрофическое падение рождаемости на постсоветском пространстве, что привело к массовой малодетности семей. Некоторые «оттягивали» рождение ребенка (особенно второго) на попозже – когда сами встанут на ноги. Но чем старше родители, тем они мудрее и тревожнее… И тем меньше детей в семье. Российское поколение Y – это чаще всего поколение единственных или старших детей (с большой разницей).
Мои студенты-Y говорят, что, по сравнению с поколением Z, они росли еще достаточно свободными: фактически это последнее неконтролируемое поколение со своей собственной «детской» жизнью. У их родителей еще не было ни технической возможности тотальной слежки за детьми (мобильные телефоны, умные часы, радионяни, видеокамеры), ни большой необходимости в этом, ни особого желания.