Ох и трудная эта забота из берлоги тянуть бегемота. Книга 2

В мире постоянно происходят события случайные или малопонятные. Среди таких, может оказаться неожиданно свернувший на проезжую часть пешеход, или забурившийся в чащобу грибник. Пешехода непременно обматерит кучер, а потерявший кошелку грибник, скорее всего, выберется из леса. Конечно, такие истории не всегда заканчиваются благополучно, и тогда о несчастье появляется заметка в местной хронике. Или не появляется. Мест, где газет еще нет, полным-полно. Вот и не попало в газеты ни одно сообщение, что с начала лета 1913-го года какие-то люди присматривались к железным дорогам на западе империи. Справедливости ради, надо заметить, что и сами эти люди привлекать к себе внимание не торопились. Представьте себе пару мужчин самой заурядной наружности, проехавших от Варшавы до Пскова. Время отправления они выбрали утреннее, и весь день задумчиво посматривали в окно. Они не молчали, но ничего особенного их случайные попутчики не услышали, ну, а то, что высокий делал пометки на полях книги, так мало ли что он там себе вычитал и хотел отметить.

Потом эта пара, имеющая предписание на осмотр дистанции пути Гродно-Белосток, от товарищества, что недавно выиграло конкурс на проведение этих работ, неспешно двинулась в обратный путь. До них путь уже осматривался, и сейчас мастеровые уточняла только состояние некоторых проблемных участков.

Вернувшись через Гродно до местечка Немейщизны мастеровые пешим ходом попылили вдоль полотна Петербурго-Варшавской железной дороги до станции Кузница. Если верить стоящим вдоль чугунки километровым столбам, пеший путь составил всего двенадцать километров, или, как по традиции говорили в империи, двенадцать верст. Что касается наименований мер длины, то тут все как раз понятно. Метрическая система была допущена к применению в необязательном порядке законом от 4 июня 1899 года к километрам российский люд не привык. Непонятен был интерес путников к этому извилистому участку пути, особенно у станции Бокуны, где дорога перепрыгивала через речушку Лососинку, и у крутого поворота тремя верстами не доезжая Кузницы.

У моста «железнодорожники» сначала долго высматривали, нет ли вокруг местных, а дождавшись прохождения очередного состава, принялись осматривать деревянную опору. Если бы кто прислушался к их разговору, тот бы понял — мастеровые соображали, как бы половчее заменить тронутое гнилью бревно. Прикидывали, какой для этого понадобится инструмент, и какими силами можно обойтись.

Тщательно измеряли и записывали размеры дефектного бревна, чтобы новое легло, как родное, и даже скобы встали по своим местам, а один из мастеровых со словами: «И цвет подгоним», — ловко стесал с края бревна щепу.

По прикидкам получалось, что если в мастерской сделать заготовку, то вшестером ее можно установить минут за пятнадцать. Конечно, если работать дружно.

Участок, не доезжая Кузни, «мастеровые» выбрали совсем по другим критериям. К стоящему там мосту, они даже не подошли, зато со всем вниманием принялись осматривать участок полотна, где на повороте составы проходили по высокой насыпи. На рисунках ими были отмечены шпалы, на которых стыковались рельсы.

Если бы посторонний, тем более имеющий отношение к военному делу, мог слышать разговоры странных «мастеровых», он бы непременно понял, что речь шла о подготовке диверсии. По задумке, после одновременного подрыва нескольких зарядов, свалившиеся с насыпи вагоны и то, что в них находилось, должны были получить тяжелейшие повреждения.

Ну, чистое злодейство.

Характерно, что на этом «мастеровые» не успокоились, а стали присматривать места установки пулеметов, да так, что бы крайние могли, как минимум, достать до центра лежащего на боку состава. А еще лучше, если даже крайние пулеметы прошьют весь состав. Не были забыты и пути отхода.

Не все дороги в равной мере привлекли внимание злодеев. На одних было присмотрено два — три участка, а вот на железных дорогах, ведущих от Вены и Пруссии в Россию, дело доходило до пары десятков. Любопытно, что интерес злодеев в основном касался участков путей от границы империи, до воображаемой линии Рига — Двинск — Пинск — Луцк. Правда, не везде. В нескольких местах «динамитчики» перемещались на сопредельную территорию.

Не были обойдены вниманием и пути, идущие с севера на юг, но интерес к ним был заметно меньшим.