Ох и трудная это забота - из берлоги тянуть бегемота. Книга 1

«М-да, в генотипе Ильича явно доминирует страх перед сильными. Здешний народец с теми же революционными тараканами этот страх персонифицируют в адрес самодержавия. В точности, как дома Вова ярился на коммунистов. Правда, последнее время Вова о самодержавии начал поговаривать без прежнего пиетета, а разок в его речи проскочил «жестокий режим». По возвращении заряжу-ка я нашего особиста, пусть выяснит с кем наш Вова якшается, а Ильича все одно надо отфутболить в Европу. Хватит нам одного Никитича, как выразился достопочтенный О. Генри: «Боливар не выдержит двоих». Между прочим, большевички уже вовсю мечтают воспитать нового человека. Хрен им, а не человек новой формации, ибо в основе поведения хомов лежит не воспитание, а конкретный геном. Воспитание же, сиречь культура, формирует только внешнюю сторону поведения и не более того».

Федотов прислушался. На смену «Вейся, вейся на просторе», зазвучал старинный вальс «Ночь коротка», а чуть погодя «В лесу прифронтовом».

Вспоминая вчерашний хоровой концерт под управлением Иванова, Федотов сопоставил его с репертуаром дубненского хора «Бельканто». Отличия были минимальными.

«А ведь странный у нас репертуар. Понятно, что наши шлягеры здесь не прокатят, но все более-менее близкое этой эпохе или о войне, или о любви: и слова и пули, и любовь и кровь, времени не будет помириться».

Не самые своевременный мысли о сути ныне живущих, понемногу отступили на второй план. Им на смену пришло состояние, возникающее при прослушивании любимой музыки.

После исполнения «Тридцать восемь узлов» Колчак с отрешенным видом, уставился в никуда. Не лучше выглядел и Тверитинов, лишь прикрывший глаза Эссен казался умиротворенным.

«Молодец Димон! Как и договаривались, Колчака ты зацепил намертво. Похоже этот парень однолюб и до чертиков упертый. Достаточно вспомнить его отказ в предоставлении Финляндии самостоятельности в обмен на подавление финиками большевиков в Питере. С другой стороны были слухи о сговоре с Антантой по зонам контроля над нашей Империей. Вранье? Скорее всего, хотя, когда дело пошло к краху… случиться могло всякое».

Будто подслушав мысли Федотова, Зверев вспомнил Окуджаву. Романс «Кавалергарды век недолог» здесь пользовался неизменным успехом, казалось, еще чуть-чуть и торжественно зазвучат медь, ей на смену вступит флейта, но… вместо них в мелодию вплелись немного неуверенные звуки фортепьяно — погруженные в свои мысли гости не заметили бесшумно прокравшуюся к инструменту Александру Семеновну Тверитинову.

* * *

Реакция господина Федотова на вопрос о Крылове поставила Николая Оттовича в тупик. Сейчас он пытался понять, чем же именно он задел за живое этого, симпатичного ему человека. Сам по себе его вопрос коварством не отличался, он был естественной реакций на некоторые противоречия.

Как и всякий командир, Эссен всегда остро чувствовал фальшь. Любые недомолвки или неточно сформулированные фразы вызывали у него мгновенную реакцию и всегда следовали вопросы, которые молодые офицеры поначалу воспринимали едва ли не как прозрение. Таким приемом пользовался каждый командир.

«Мне показалось странным, как во время переговоров по радио их математик едва-ли не стелился перед Крыловым, в то же время эти люди совершенно не умеют кланяться. Но не в том было главное. Мишенин произнес что-то неправильное, но что именно, сейчас не могу припомнить».

Николай Оттович знал, что он в точности вспомнит зацепившую его фразу, но для этого надо было отвлечься.

Когда командир Кронштадтского порта контр-адмирал Бирюлюв, обратился к нему с просьбой оценить новые аппараты беспроводной связи, он не стал отказываться, хотя в том была несвойственная ему задача. Финансирование изобретатели брали на себя. Никаких обязательств флот не нес, но насторожила просьба изобретателей возглавить комиссию лично им, капитаном первого ранга фон Эссеном.

Собственно изобретателем оказался один господин Федотов, коренастый крепыш, примерно одного возраста и роста с Эссеном. Два его подельника были на подхвате. Против ожидания, Борис Степанович сразу «расставил точки над и»:

— Ваше превосходительство, меня категорически не устроят хвалебные отзывы.

— ??

— Изобретение мое, деньги на испытания мои, отсюда, чем вы больше выявите недостатков, тем в будущем я меньше потрачусь, а успех… меня уже вовсю донимают германцы о продаже моего изобретения.

На вопрос, с какой целью Федотов на эту роль пригласил его, Эссена, изобретатель невразумительно промямлил об опыте каперанга в боевой обстановке. Похоже, ответа он и сам не знал.

Искушенный разного рода приемках, Николай Оттович жестко настроил специалистов и тем более был удивлен восторженными отзывами. Испытания показали — новые аппараты открывали принципиально новые возможности по управление кораблями флота.

Оценив последнее, Николай Оттович в меру сил способствовал дальнейшей судьбе изобретения, хотя, Федотов явно посчитал его роль едва ли главенствующей.