Ох и трудная это забота - из берлоги тянуть бегемота. Книга 1

— … катод из вольфрама, но с покрытием солями бария…

— …сетку, пожалуй, так же из платины, а эти изоляторы обязательно слюдяные и траверсы опять из тугоплавкого металла.

— …на материалах экономить нельзя, это же опытные образцы. Сейчас ставим платину и о стоимости пока не заморачиваемся…

— …вакуум требуется очень высокий, не хуже десять в минус шестой степени, а лучше десять в минус девятой.

— …!!!!!

— … такой вакуум долго не удержать….

— … есть способ, но и об этом поговорим позже…

Четыре часа пролетели незаметно.

Словно очнувшись, Усагин глянув на часы, воскликнул:

— Коллеги, но как я забыл!? Уже три часа пополудни. Вы же голодны. Пожалуйте ко мне. Я же тут живу, при университете. Жена давно заждалась.

— А ведь верно, поесть бы не мешало, — согласился Мишенин.

— Ну, коль Владимир Ильич согласен, так я тем более.

* * *

Квартира Усагина располагалась на втором этаже небольшого двухэтажного дома за главным корпусом университета. Оказывается, «ведомственное жилье» было давней традицией в России. С порога пахнуло теплом каменной печки, домашним уютом и печеным тестом.

Машенька у нас гости. Знакомьтесь господа, моя супруга, Мария Федоровна.

После знакомства, хозяйка, как водится, попеняла мужу, что задержался и не предупредил. По-московски долго извинялась перед гостями. При этом на столе, мановением «волшебной палочки», появились те самые разносолы, которых якобы не было, а сами гости быстро рассажены на почетные места. Гостям бросилась в глаза заполненная посудой угловая горка. По всем признакам получалось, что здесь обычно собирается немалая семья Усагиных. Еже через минуту появилось главное украшение и гордость хозяйки — расписная фаянсовая супница, из под крышки которой выглядывал серебряный половник. Рядом на блюде выросла горка пирогов, чей умопомрачительный запах слышен был еще с порога. Не обошлось и без графинчика темного стекла.

— Владимир Ильич, Борис Степанович, я просто обязан угостить вас наливочкой, не откажите, сам делал.

В голосе Усагина прозвучала столь искренняя просьба, что у хозяйки изумленно поднялись брови. Переселенцы догадывались, в каком смятении находится сейчас Иван Филиппович. Отказаться было бы нетактично, не говоря уж о пользе укрепления контакта.

— Да мы собственно и не возражаем. День был напряженный, но выжили, так отчего же не отведать.

Дальше протекал обычный разговор «за столом». Технических проблем лампы не сговариваясь не затрагивали. Гости расспрашивали хозяина, как готовится рябиновая наливка и отчего «не слышно» горечи, что за цветное фото украшает прихожую. Увидев такое в прихожей, они обомлели. Оказалось, что Иван Филиппович и здесь искал новое, стремясь усовершенствовать процесс получения цветной фотографии. В представлении переселенцев никак не уживались русско-японская война и цветная фотография, а вот на тебе — наличествовали одновременно. Подобных откровений накопилось уже немало.

Только в конце разговора Иван Филиппович нарушил «нейтралитет», высказав мысль, что такое изобретение может совершить «переворот» в науке и он полностью разделяет требования конфиденциальности.

— Владимир Ильич, Борис Степанович, я готов вам всячески содействовать, но не могли бы вы пообщаться с заведующим нашей кафедрой, профессором Умовым? Речь идет как — никак о феноменальном изобретении!

Пообщаться с профессором входило в платы переселенцев. Более того, они как раз хотели просить Усагина организовать эту встречу.

— Но мы ставим условие — господину профессору надо продемонстрировать один готовый прибор. Предельно простой. Из лампы накаливания с плохим вакуумом. А без этого никак нельзя.

С таким условием Иван Филиппович согласился, но попросил не афишировать его участия. Именно на это и рассчитывал Федотов. Успех надо было закреплять. Не грех было и поделиться, особенно осознавая — радиолампа в том виде, как ее знали переселенцы, была плодом очень многих талантливых изобретателей и ученых.

— Иван Филиппович, вы не будете возражать, если мы попросим Вас провести все измерения прибора, и опубликовать результаты?

Не очень настойчивые возражения по поводу подписи, разрешились легко — подписантам должны быть все принимающий в этом процессе участие, в том числе и профессор Умов.

— И еще, публикации должны появиться только после подачи заявок на привилегии. На этом стоим незыблемо. Кроме того, надо полагать, вы представляете, сколь много изобретений будет порождено этим прибором?

Намек был понят.

* * *

Вечернее солнце еще висело на горизонтом, но под полозьями уже поскрипывал снег. Все в природе было таким, когда днем веет весной, а к вечеру возвращается зима, но не полноценная, а будто уставшая, обессиленная. В такт неспешного движения саней, мимо проплывали дома и домишки. Вокруг все было знакомо. После сытного обеда и рябиновки на душе царило умиротворение, какое бывает, после окончания сулящего успех дела.