Ох и трудная это забота – из берлоги тянуть бегемота. Книга 3

— Господа, прошу срочно организовать запрос в товарищество Волжский химкомбинат, и вам тут же вышлют десять комплектов открытой части документов и десять противогазов для изучения. Секретная часть только у вас, и только вам решать, кого и с чем знакомить, но с вас бакшиш.

Бакшиш оказался своеобразным. Судя по тому, что между атаками под Ипром и Болимовым, прошло около месяца, логично было предположить, что такова мощность германской химической промышленности. Отсюда следующие удары можно было ожидать с интервалом примерно в месяц, то есть, в июне, июле и так до похолодания. В связи с этим Зверев попросил организовать сотню конных добровольцев, на случай если его людям удастся выявить готовящуюся газовую атаку.

— А…? — едва обозначенный вопрос завис в воздухе. В нем было все, и что это за люди, и как бы нам с этого поиметь, и даже высокомерное — кто это посмел кроме нас?!

Ничего странного в этом не было. Такие мысли всегда витают в воздухе, но умные люди их вслух не высказывают. По тому, как после протяжного «А…», хитровато прищурил глаза потомок шляхтича с двойной фамилией, все это генералу было известно.

— Случайность, ваше превосходительство, — небрежно махнул рукой Зверев, — до войны не успели вывезти нескольких инструкторов стрешара. Мало того, что у них подготовка на высоте, так еще и связи на чугунке. Если им попадется информация о транспортировке хлора, то грех будет не воспользоваться.

Из сказанного следовало — своих людей Зверев раскрывать не собирается, и в бой кидать не будет. Для этого надо использовать армейцев, зато он берет на себя организацию атаки, что тут же и подтвердилось:

— За нами останется разработка операции, подготовка и вооружение. Вместо кавалерийских карабинов самозарядки. У каждого пятого пулемет и боеприпас без ограничений. Лишь бы донесли. Приготовьтесь к большому отсеву. Лихость штука хорошая, но потери нам нахрен не нужны! — в очередной раз ругнулся Димон. — Подчинение нашему командиру должно быть беспрекословным, а для решения спорных вопросов в отряде желательно иметь вашего представителя.

Предложение Зверева было не самым простым, но выполнимым, тем более что немедленного согласия не требовалось. Генерал Бонч-Бруевич полагал, что выполнить его он сумеет.

Дальнейший разговор перешел на «бытовые» темы. О «придержанных» германских химиках, разведчики услышали радующий душу русского патриота рассказ, как воспользовавшись «дырой» в договоре, немцев задержали в России. На естественный вопрос: «Как же вам удалось убедить их работать против Германии?» — последовал естественный ответ: «Так что же в этом особенного, Николай Степанович?! Убеждением, исключительно убеждением. К тому же, выписали из Женевы парочку весьма квалифицированных социал-демократов. Они им мозги в конец запутали. Ну, а особо стойкие, — будто что-то вспоминая Димон примолк, — особо стойкие, почему-то имеют склонность погибать от несчастных случаев».

Каждый разведчик немного провокатор и авантюрист. Без этих черт успехов в разведке не добиться. Кто из двоих контриков больший авантюрист, Димон так и не понял, но когда от генерала прозвучала мысль о «Святом Старце», с провокатором он определился однозначно. По тому, как плотоядно облизнул губы Зверев, сомнения в общности взглядов на проблему Распутина у его собеседников так же отпали. Вопроса, как такового, не было, вот и ответная фраза прозвучала стиле Ходжи-Насреддина: «Восток дело тонкое, торопиться не надо, а под звездами свершается только то, что должно свершиться».

А вот к графине Н, Зверев так и не попал, что, впрочем, не удивительно, ибо какой же русский генерал на пару с полковником откажутся от халявной выпивки на высоте полторы тысячи метров. Зверев, правда, пытался уговорить пилота показать, как себя чувствуют люди на трех тысячах, благо, мотор с приводным нагнетателем мог забросить их на высоту Эльбруса, но… одним словом, пить надо меньше.

* * *

О появлении очередного покупателя Вацлава Воронца известил колокольчик и хлынувший в лавку знойный воздух. Июнь в этом году выдался жарким. Посетитель был не молод и не стар. Немного выше среднего роста. Слегка потертый хомбург (такие «котелки» вошли в моду незадолго до войны), учитывая сегодняшнюю жару, вызывал сострадание к его владельцу. Завершала картину запыленная одежда и такие же штиблеты. Сняв шляпу, посетитель с наслаждением пару раз обмахнулся.

Всех своих покупателей Воронец знал по имени, а вошедший, скорее всего, приехал утренним поездом. Интересно, что он делал все это время в провинциальном городке?

Дрогнувшие ноздри незнакомца, и брошенный на копчености взгляд серых глаз, подсказали, что посетитель ко всему прочему еще и голоден.

С начала войны поезда стали ходить без расписания, и Вацлаву оставалось только гадать, что могло привести в его лавку незнакомца.

— Что пан желает?

— Пан желает поговорить с хозяином, — устало откликнулся незнакомец.

— Я к вашим услугам.