Ох, мое маленькое сокровище (СИ)

Демон с братом шли сзади и молчали. Им не о чем было разговаривать. Все были физически и морально истощены и опустошены, и теперь просто хотелось принять ванную и отдохнуть. Голову и тело Мануэля Демон нёс в мешке – завтра будет день, и он все отдаст Совету. И вдруг Дерек резко остановился и сильно ошарашил брата «радостной» новостью.

— Демон, тут такое дело… ты только не кричи на меня, но… в крови Артура яд вампира. И если что-то не сделать сейчас же — надеюсь, что еще не поздно — Артур навсегда, даже в своем мире, останется вампиром. Поэтому у него так быстро зажили раны. Я произнес заклинание, но оно не могло так скоро подействовать.

— Вот черт! Почему не сказал раньше? — взвыл мужчина, со всей силы пнув стоящее рядом дерево.

И действительно: все раны на теле парня полностью исцелились, не оставив ни единого следа, даже на тонкой коже запястий. Артур все шёл и шёл, не замечая, что двое мужчин сильно отстали. И вдруг он резко упал на землю, потеряв сознание.

====== Глава 30. ======

Они вернулись за несколько часов до рассвета. Никто их не встретил, не предложил теплой ванны и новой одежды – все просто спали. Артур так и не пришел в себя, так что оставалось лишь уложить его на кровать, как есть (в окровавленной и испачканной грязью одежде) и укрыть одеялом. Демон хотел переодеть его и вымыть, но клятвенно обещал себе больше к нему не прикасаться. И он практически исполнял свое обещание. Ну, по крайней мере, очень старался.

И все же непонимание и некоторая недосказанность явно мешала, и Демон долго не мог успокоиться, все время мечась из одного угла комнаты в другой. Его терзало множество вопросов, на которых он, к сожалению, не знал ответов.

— Да, у Артура множество поводов меня ненавидеть, но не до такой же степени! — вслух воскликнул Демон, присев в мягкое кресло, обитое приятным на ощупь бархатом темно-фиолетового цвета. — Ну, может, от меня и много проблем, но не настолько, чтобы переходить на крайние меры. И... — Мужчина крепко сжал деревянные с позолотой подлокотники и резко вскочил, опрокинув кресло на пол. — Если уж так сильно Артуру нравятся девушки, что же он извивался и стонал-то подо мною, как последняя шлюха?! Что же он сам полез целоваться?

От злости, ненависти и беспомощности Демон закричал, переворачивая старенький, но не потерявший своего изящества письменный стол. Кипа бумаг разлетелась по всей комнате: часть из них, подхваченная гуляющим по кабинету ветром, улетела в открытое окно, некоторые листочки залетели в зажженный камин и загорелись. Оставшиеся, словно листья, медленно кружили и плавно оседали на залитый чернилами и усыпанный осколками ковер. Шкафчики в столе вывалились, и все их содержимое: ценные бумаги, нераспечатанные конверты и еще не прочитанные письма, перья — все высыпалось на пол.

Но на этом мужчина не остановился. Аккуратно стоящие на полках книги тоже полетели на пол, глухо падая на мягкий ковер; некоторые из них порвались у корешка, и сшитый блок страниц валялся далеко от обложки. Фарфоровые животные и куклы разбивались вдребезги, ударяясь о стены так, что потом, когда Демон придет в себя, их склеить будет просто невозможно. Ярость обрушилась и на висящие на стенах картины. Единственные экземпляры были безжалостно разорваны и брошены в камин, дорогие деревянные рамы с позолотой превратились в щепки и также предавались пламени, потрескивая в сильно разгоревшемся камине.

— Да как он посмел?! — то и дело вскрикивал Демон, превращая кабинет в груду хлама. — Ты хоть знаешь, кто я такой? Я в любой момент могу, закрыв на все свои обещания глаза, просто взять тебя и... Аааа!.. — и последнее, что осталось целым в этой комнате, тут же превратилось в обломки.

Демон все метался из одного угла комнаты в другой и искал, на что бы еще обрушить свой гнев, но, похоже, ничего больше не осталось – все испытало гнев господина.

Вдруг взгляд мужчины упал на стоящую на камине маленькую фарфоровую статуэтку, к которой была привязана слегка потрепанная алая ленточка. “Прости, дорогая”, — подумал мужчина, вертя в руках последнее, что осталось от девочки, с которой он дружил еще в детстве, и, вновь вспомнив о наглом человеческом детеныше, бросил статуэтку в дверь, но, к счастью, её ловко поймала только что вошедшая в комнату Ирей, мать Демона.

— Ах, это ты… — с облегчением выдохнул Демон, чуть успокоившись и присев на пол, опустив голову.

— Да, сынок. Ты где был этой ночью? Я вернулась с заходом солнца, хотела тебя порадовать, а тебя нет... – Женщина села рядом и обняла сына, прижав к сердцу. Статуэтку она Демону не отдала, бережно спрятав ее в складках пышной юбки. Не хватало еще, чтобы он ее разбил, как несколько минут назад разбил все остальные предметы в комнате. — Что случилось, милый? — поцеловав мужчину в лоб, спросила женщина, мягко касаясь его головы, пропуская через пальцы длинные пряди волос, слипшиеся от крови, спутанные и испачканные в грязи, но все такие же очаровательные.