Ох, мое маленькое сокровище (СИ)

«Вот же!.. Я сейчас как открою глаза, так!... Ответят все за свои «пупсики», «мусички-лапусички» и «человечишки»! Вот сейчас, только глаза открою!» – возмущался Артур, стараясь открыть непослушные глаза. Но тело издевалось, продолжая играть в статую. Даже пальцами пошевелить нельзя было, не говоря уже о чем-то более сложном, как, например, встать с кровати.

Кровати… Стоп! Артур же точно помнил, что был в сыром подвале, лежал на слизком грязном полу, смотрел в серо-голубые глаза длинноволосого мужчины, слышал крики раскаяния Эрика, а потом… А потом… Что было потом? Темнота. И тишина. И… Эти отвратительные существа, что набрались смелости и стали нагло щипать Артура. Ну, ничего, он сейчас наберется сил и…

- А можно ему уже вернуть способность двигаться, а то человек проснулся, – спросил тихий приятный голос, и после секундного молчания что-то щелкнуло.

Яркий свет больно слепил глаза, заставляя их вновь закрыться. Теперь способность шевелиться появилась, вот только вставать все равно не хотелось. Вместе с ней появилась и слабая ноющая боль во всем теле, и если хоть немного пошевелиться, то она становилась сильнее, и терпеть ее сил, к сожалению, не было.

- Вижу я, как он проснулся, Кай, – недовольно воскликнул третий человек, по звукам куда-то уходя и что-то открывая.

- Но он не спит, Маркус! Клянусь своим стеклянным глазом! – настаивал на своем Кай. Кровать, на которой лежал Артур, прогнулась под тяжестью, и чья-то холодная ладонь легла на лоб юноши, убирая пряди волнистых русых волос. – Пожалуйста, открой глаза.

Артур послушался, несмотря на пульсирующую боль в голове и слабость, что сменила ноющую, во всем теле. Яркий солнечный свет все еще слепил глаза, но мальчишка, что сидел рядом на кровати все равно был отчетливо виден. Внимательные, немного сощуренные кислотно-зеленые глаза, обрамленные длинными темно-зелеными ресницами, слипшимися у кончиков, отчего казалось, что вместо ресниц у мальчишки простые маленькие треугольники. Светящееся бледное круглое лицо, легкий румянец на щеках, маленький курносый носик, тонкие губы, накрашенные голубой помадой. И средней длины яркие синие волосы, собранные в высокий хвост на затылке, завязанный яркой зеленой лентой в бант, и челка, концы которой торчали в разные стороны, заколотая назад красной, кислотно-желтой, фиолетовой и розовой невидимками. Одет же мальчишка был в короткие голубые шорты, рваную белую майку с забавно перекошенной рожицей поросенка и полосатые чулки, длиной чуть выше колена. Образ дополняли черные босоножки с большим салатовым бантом в горошек на носе.

Такого «чуда» Артур еще ни разу не видел, все казалось каким-то странным сном. Хотелось проснуться, но не выходило. Но каково его было удивление, когда этот самый Карамелька, с криками «Конфетка проснулся!», бросился его обнимать и целовать в щеки.

Парнишка выглядел не намного смешнее Кая (Артур понял это по его голосу). Столько косметики на лице он не видел. Да еще и на мужчине. Неестественно белое тощее лицо со впалыми щеками, с нежно-розовыми румянами на них. Густые длинные черные брови, явно чем-то накрашены, ведь волосы у чудака были такого же цвета, что и лицо – белые-белые. Губы, слава Богу, накрашены не были, просто красиво блестели, переливаясь на солнце, синим, салатовым и желтым. Волосы, что были странного цвета (чего удивляться, у мальчишки-попугая вообще синие), были заплетены в две широкие косы, в которые были вплетены тонкие бледно-розовые ленты. Завязаны волосы были такими же лентами, на концах которых на золотых цепочках висели… Леденцы! Парень на вид лет семнадцати вообще был весь в конфетах! Даже на золотой короне, на которой плясали яркие солнечные блики, и то были эти сладости. Одежда… Одежды было мало, очень мало. Только белые узкие брюки были надеты на юношу-конфетку, больше ничего не скрывало красивое мускулистое тело и яркие пятна на шее и ключице.

- Добро пожаловать в дурдом, человечишка, – поприветствовал кто-то шокированного и еле-еле дышащего Артура, который успел побледнеть, посинеть и позеленеть, пока смотрел на людей-чудаков.

- Ой, Маркус, конфетка, не стоит так называть нас. Пупсик может не так о нас подумать! – возмутился Карамелька, протягивая Артуру бледную руку с накрашенными в ярко-алый цвет ногтями.

«Господи, что за психушка?» – спросил сам у себя шокированный юноша-человек, осматривая всех десяти, или сколько там, этих чудаков. У кого были крылья, у кого пушистые хвосты и ушки. Какой-то красивый юноша, сидящий в большом сосуде в форме куба, наполненном водой, вообще был с рыбьим хвостом. Не было ни единого существа, который был бы похож на другого. Все разные и все с сумасшедшей внешностью.

- Ты прав, человечишка, – вновь обратились к Артуру, и он, повернув голову, морально приготовился увидеть очередного попугая. Но…