Ох уж эти Шелли

Завязалась переписка, из которой старый журналист выяснил, что впервые Шелли открыл для себя "Политическую справедливость" Уильяма Годвина, еще будучи студентом Оксфорда. После чего они на пару с другом Шелли Томасом Хоггом написали и издали на собственные деньги брошюру "Необходимость атеизма". Шелли распространил её по всему Оксфорду среди студентов и рассылал по почте всем, чьи адреса только сумел раздобыть. Он желал привлечь внимание к своему творчеству журналистов, прогрессивных писателей и издателей, философов, политических деятелей и просто влиятельных граждан. Брошюра была издана анонимно, но все в Оксфорде прекрасно знали ее авторов. Университетское начальство вызвало Шелли и Хогга на суд, и когда те отказались отвечать на заданные им вопросы, их, недолго думая, отчислили.

Последнее сделало Шелли в его собственных глазах чем-то вроде политического изгоя. Остроту ситуации добавило и то, что расторгалась помолвка Перси с его кузиной — Херриет Гров, которую он любил с самого детства. Вместе с кузеном Томасом Медвиным, кузиной Херриет Гров и старшей сестрой Элизабет Перси сочинил первый черный роман с, как ему тогда казалось, впечатляющим названием "Кошмар". Но издатель, которому рукопись была послана, скаламбурил, что если судить о литературных достоинствах присланного произведения, то лично его оценка прочитанного полностью согласна с названием рукописи. То есть полный, абсолютный кошмар. Но тогда подростки не бросили своей затеи и принялись за второй роман — "Застроцци", который удалось издать в нескольких экземплярах.

Думая о своей дальнейшей жизни вместе с Херриет, Перси прежде всего представлял себе, как они будут писать вместе. Но когда молодой человек после отчисления был вынужден вернуться домой и сообщить о случившемся родственникам, нашла коса на камень, родители девушки были возмущены нападками юного вольнодумца на церковь.

На прямой вопрос, действительно ли Перси отрекся от Бога, он ответил чистосердечным "да", и тут же потрясенные до глубины души родители невесты, да и она сама, ответили решительным "нет".

А чего он хотел? Законного брака с любимой девушкой, освященного святой Церковью, авторитет которой он не признавал? Конечно, со временем он сделался бы мягче и признал необходимость соблюдать законы социального общества, в котором живет, в частности идти к алтарю. Но в тот момент, когда его напрямую спросили, является ли он атеистом, он с мальчишеским максимализмом ответил: "Да. Я атеист". Мог ли он сразу после этого признания пойти на попятную и сообщить, что готов, желает и даже жаждет вступить в законный освященный церковью брак? Это значило бы перечеркнуть все ранее сказанное, доказав тем самым, что сам не знает, чего хочет.

С другой стороны, невозможно было даже подумать о том, что мисс Гров, воспитанная в любви и почитании родителей, ослушается их воли и согласится жить с ним во грехе.

Перси метался из крайности в крайность, не находя разумного выхода из создавшегося положения. Как ладно все выходило на бумаге, в прожектах, и как все эти воздушные замки рушились, столкнувшись с суровой действительностью.

Ситуацию усугубил отец Перси, Тимоти Шелли, взбешенный поведением старшего сына и наследника, отец в ка-чсстве наказания запретил Перси появляться дома, высылая ему содержание. Получалось, что, таким образом, Шелли уже три года жил не контролируемый отцом, не общаясь с семьей и, следовательно, запросто мог жениться на одной из дочерей Годвина.

Весной Шелли обещал навестить своего духовного учителя, что и сделал.

Глава 3 ПЕРСИ

Могилу роет землекоп,

Усердный плотник ладит гроб,
И белый саван шьет швея
Тебе, Британия моя[3].

Перси Биши Шелли "Мужам Англии"

Перси был божественно красив и так же, как и отец Мэри, отстаивал идеалы свободы, требуя отбросить условности и жить по совести. Мэри слушала, как отец и его гость рассуждают об отсталых церковных традициях, о тех правилах общества, которые уже давно пора упразднить, как поднимают тосты друг за друга.

В душе Мэри всегда была верна идеалам свободы, она и сама давно уже прикидывала, как бы ей тоже отбросить условности света и раскрепоститься согласно учению, которое проповедовал ее папа. Отец всегда говорил, что она должна слушать свое сердце и делать то, что считает правильным и справедливым, не обращая внимания на то, что скажут окружающие. Она так и сделала — призналась в любви к прекрасному, точно ангел, Шелли. Это произошло над могилой ее матери, следовательно, так или иначе было освящено ее памятью. После чего они сбежали из дома и отправились во Францию, взяв с собой сводную сестру Клэр — ровесницу и лучшую подругу Мэри, мечтающую о сцене и свободе от диктата родителей.