Ох, уж этот Босс!

Мы трое прыснули со смеху, с потрохами себя сдавая. Яша развернул Ясю к себе лицом и внимательно присмотрелся. На дневном свету такой фокус вряд ли бы имел успех, но здесь светильники были тусклыми и висели по двум углам, создавая полумрак в помещении.

— Очень смешно! — обиженно скривился Яша и вышел в большой предбанник.

Геля сорвалась следом и пошла его утешать.

— Весело вам, наверное, жилось в детстве, — все еще смеясь, сказал я Ясе.

— Всяко было, — пожала она плечами с улыбкой. — Бывало, такое отчаяние брало порой, что все индивидуальны, а мы как ксерокопии друг друга. И из-за того, что при встрече меня часто называл Гелей, а ее — мной. Это, знаешь, как прийти в компанию, а люди начинают лихорадочно вспоминать, как тебя зовут, — бесило жутко. Но это лет в тринадцать было, а в детстве, да, мы веселились! Часто разыгрывали друзей в школе и родственников. Однако, характеры выдавали все же.

— А парнями не менялись? — с интересом посмотрел я на нее.

— Только однажды. В школе за мной повсюду таскался парнишка с параллели, а мне не хватало душу, чтобы категорично его отшить. Все мои попытки были какими-то…жалкими и на него абсолютно не действовали. Вот тогда-то я и обратилась к Гельке за помощью. Первый и последний раз, потом зареклась, что больше ни о чем подобном просить не буду.

— Почему?

— После разговора с ней в моем образе он стал обходить меня десятой дорогой, даже смотреть в мою сторону боялся. Уж чего она там ему наговорила, так и не сознается, но по школе долго ходили слухи, что у меня раздвоение личности.

— Неужели он не смог предположить, что это была Геля, раз поведение так сильно отличалось от твоего?

— О, мы научились убедительно играть друг друга! Хотя… Может, у него и проскакивала такая мысль, но… Людям же всегда выгодней считать себя жертвой, чем посмешищем.

— Наверное, ты права, — улыбнулся я и притянул ее к себе.

Такая маленькая большая девочка. Моя. В ней чудесным образом сочетались житейская мудрость и детская наивность, простота и утонченность, скромность и талант… Один ее танец чего стоит!

Несмотря на то, что последствия ее танца были такими катастрофичными, я все — таки часто вспоминал его, стараясь отсекать все, что случилось после ее ухода со сцены. Ее плавные движения, развороты, взмахи летящим платком, танец живота…

— О чем ты задумался? — внимательно посмотрела на меня Яся. — У тебя такая улыбка, что, кажется, сейчас слюна капнет, — рассмеялась она.

— Вспомнил твой танец, — улыбнулся в ответ я, но тут же мысленно дал себе подзатыльник.

Ведь велел же себе не напоминать о той ночи!

Яся помолчала несколько мгновений, смотря невидящим взглядом в угол.

— Знаешь, я тоже его часто вспоминаю. И то, что было потом…

— Не надо… — начал было.

— Нет, Артур, надо. Мне надо! — она решительно посмотрела на меня. — Поначалу я винила себя в случившемся. Потом, признаюсь честно, частично — тебя… А сейчас стала понимать, что ни ты, ни я ни при чем. В том, что Аркадий получил по заслугам, я нисколько не сомневаюсь! Такие люди, как правило, такой вагон грехов за собой тащут, что не ровен час, он придавливает их… Это ведь он полез ко мне. Если бы не это, ты бы не набросился на него, Алекс не вызвал бы охрану — и в тот вечер для его убийцы, скорее всего, не представился бы удобный случай… Меня отпускает. Честно. В этой истории есть и хорошие моменты… Если бы еще не переживать за клуб, то уже можно было бы вздохнуть спокойно.

— И какие же положительные моменты есть у этой истории? — вздохнул я.

— Мы, — улыбнулась Яся и взяла меня за руку. — Мы оказались вместе, ты привез меня к себе, и я осталась. Наше совместное проживание, наши чувства — разве не положительные моменты?

— Самые положительные, детка! — я прижал ее к себе, проводя рукой по влажной спине и практически мокрой простыни.

Она права: Аркаша сам накликал беду на свою голову, открыв охоту на Ясю. Да, я бы не желал такого исхода, но… Жалости к нему не было: он посягнул на то, что ему никак не могло принадлежать! Да и в целом, девушка сразу дала понять, что он не интересен, однако такие люди привыкли, что все перед ними стелятся, поэтому отказ воспринял как уловку, заигрывание…

Жаркая волна прошлась по телу — это Яся прижалась ко мне, обвивая руками за шею и вытаскивая из мрачных мыслей.

— Ты опять не здесь, — мягко укорила она.

— Уже вернулся, — улыбнулся я, в полумраке разглядывая ее лицо.

Улыбнувшись в ответ, она потянулась ко мне за поцелуем, и я не смог ей отказать. так как сам хотел того же.

В жарком помещении парилки (или как ее называет Яша, сауны) все ощущения были совсем другие. Обычно теплые, губы сейчас просто обжигали, прохладные ладошки сравнялись температурой с телом и мягко скользили по телу, собирая капельки влаги, превращая их в маленькие дорожки… Жар проник и внутрь, обжигая внутренности при судорожных распаленных вдохах, пробежал по венам, разгоняя кровь, и сконцентрировался, пульсируя, внизу, натягивая мою простынь…

— О, ты посмотри, оставили их на несколько минут, а у них уже эротика! — от двери послышался Яшин смешок.