Ох уж этот Мин Джин Хо - 5

На заинтересовавшую меня новость, я переключился сразу же. А пробежав взглядом по строчкам, запустил антидетект браузер, где переключился на поиск. Вероятность того, что некто имеет доступ к базе запросов основных поисковых систем и может их персонализировать, была невелика. Но и нулевой я её назвать не мог.

За следующие десять минут, я успел пробежаться по всем профильным материалам, которых оказалось совсем немного - буквально десяток. Да и те на испанском языке, ввиду того, что компания разработчиков была из Аргентины. На англоязычный ресурс новость попала только за счёт совершённой ими сделки.

Моя ошибка - я в первый же день проверил гипотезу наличия тут подобных проектов, но искал новости только на английском и японском. Предполагая, что прорыв осуществят специалисты одной из этих стран. Плюс, на всякий случай пробежался по статьям на французском и немецком. Не подумал, что стоит изучить поисковую выдачу на всех языках мира. Тоже, своего рода профессиональная деформация - отталкивался от своей старой жизни, где в схватке за проект сцепились компании из Японии и Великобритании. Не предположив, что создателем может оказаться житель страны второго эшелона. Даже сама Испания, в плане технологий заметно отставала от лидеров. Что уж говорить про её бывшие колонии в Латинской Америке? Тем не менее, именно там появилась компания, которую сейчас приобрела одна из штатовских корпораций.

Называлась их разработка немного иначе, но по своей сути, это были привычнем мне нейро-модули. Вернее, их первый прообраз - пока команде создателей было далеко даже до первых испытаний на людях, не говоря уже о массовом промышленном производстве.

Концепт был прост - выращивать искусственным путём скопления нейронных клеток, которые можно “внедрять” в головной мозг или любые иные участки центральной нервной системы. Следующий этап после чипов, которые уже существовали и были способны взаимодействовать с нейронами. Да и сфера применения куда шире. От лечения массы заболеваний, до безумного роста возможностей по многим направлениям направлениям.

Разновидностей нейро-модулей существовало множество - от самых примитивных, позволяющих улучшить память и когнитивные функции организма, до куда более сложных и специализированных. Вроде тех, что стояли у меня. Вот только имелся нюанс - их созданию предшествовали многочисленные прорывы в смежных сферах. Грубо говоря, с клетками головного мозга специалисты научились работать только после того, как научились быстро выращивать полноценные человеческие органы за пределами организма. А потом, разработали способ изменения клеточной структуры поражённой ткани внутри самого человека. Поборов большинство болезней и отменив смерть по естественным причинам для всех обладателей страховки.

Ещё один важный момент - всем этим прорывам предшествовали глобальные изменения в законодательстве. Сначала японское правительство провело через парламент закон о возможности использования человеческих клонов в медицинских научных проектах, а потом то же самое решение одобрили на референдуме подданные британской короны. Сделавшие выбор в пользу потенциального бессмертия и избавления от раковых заболеваний. Безусловно, сторонники наделения клонов гражданскими правами и обеспечения их безопасности, тоже имелись. Левое политическое крыло отчаянно сопротивлялось, предполагая воспользоваться ситуацией, чтобы нарастить избирательную базу. Но грамотная кампания в поддержку инициативы не оставила им шансов. Акцент на сохранении жизни близких позволил правительству и Букингемскому дворцу взять верх. Учитывая количество пожилых людей, которые умирали от рака и человеческую боязнь смерти, концепт продвижения идеи оказался крайне эффективным.

Правда, потом возникла определённая турбулентность в дипломатических отношениях - обе страны подверглись публичной обструкции, вплоть до высылки послов и массовых протестов перед диппредставительствами. Да и экономические меры воздействия тоже использовались. В какой-то момент вовсе казалось, что ситуация приблизилась к открытию военных действий - общественность отдельных стран настаивала на точечных ударах с целью уничтожения исследовательских центров.

Но стоило медицинским компаниям добиться первых результатов, как ситуация кардинально изменилась. Права клонов и общественные рейтинги, для части политиков, безусловно были важны, но реальное, а не гипотетическое бессмертие, оказалось в сотни раз весомее. А когда процедуры подешевели и стали доступны массовому потребителю, отношение общества к создателям технологий развернулось на сто восемьдесят градусов.