Охота

— Маслянистый дом, — повторил Лиам.

— Думаю, это означает желтый.

Я вопросительно посмотрела на Мозеса, подняв брови.

— Так и есть, Шерлок. Вниз через два дома, в гараже.

— Поконкретнее, — сказала я.

— Там есть дом с гаражом, а в гараже есть куча чертовых компьютерных запчастей. Одна из них как раз такая же, как та коробочка, которая сейчас находится у Лиама, и она будет внутри корпуса, который выглядит как мой. — Он указал пальцем через плечо на ряд из десяти или пятнадцати пустых компьютерных блоков, что не так уж и сильно сузило круг поисков. — Вы поймете, когда увидите. — Он повернулся к куче инструментов рядом с клавиатурой, вытащил отвертку и бросил ее мне. — Идите, — сказал он решительно.

Приказ отдан, отвертка в руке, и мы направились к двери.

* * *

Было очевидно, что нас подставили, чтобы мы остались вдвоем и могли поговорить друг с другом. Я не была против того, что разговор должен состояться, но это был долгий день, и мне не хотелось, чтобы мной манипулировали. Если бы Лиам хотел поговорить, он мог бы сам, черт возьми, об этом попросить.

Убедившись, что все чисто, мы спустились вниз по улице. По сравнению с болотами здесь было тихо. Возможно, дикая природа города тоже затаилась в ожидании того, что мы должны хоть что-то сказать друг другу.

Но мы ничего не говорили. Просто шли, и я очень старалась притвориться, что прогулка с Лиамом здесь и сейчас не такое уж и большое дело. Притворяться, что я не ощущаю его рядом с собой, такого сильного и невероятно красивого.

— Этот, — сказала я, останавливаясь. Даже в темноте цвет был явно маслянистым. У здания не было пристроенного гаража, поэтому мы прошлись по подъездной дорожке — по двум полоскам гравия, почти заросшим травой, до заднего двора. Вход в гараж был с другой стороны двора, узкий бокс, но достаточно большой для одной машины. У него была откидывающаяся дверь с несколькими стеклянными панелями в верхней части и покрашенной в белый цвет ручкой вдоль основания.

Мы взялись за ручку, потянув ее вверх, затем включили небольшие фонарики, которые позаимствовали из запасов в гостиной Мозеса.

— Проклятье, — произнесла я, глядя на объем мусора, набитого в узкое пространство. От пола до потолка здесь стояли ящики, коробки, электроника и какие-то мотки.

— Запасы? Или завалы? — спросил Лиам.

— Кто знает? — ответила я, оглядываясь. — Не похоже, чтобы сюда кто-то часто наведывался, разве что вот это. — Я указала фонариком на узкую тропинку, пробивающуюся сквозь груды. — Вероятно, тропа Мозеса.

Лиам кивнул, и я вышла на тропинку, следуя по ней мимо куч разобранных велосипедов и телевизоров.

— Держу пари, что он выбрал этот дом из-за гаража, — сказал Лиам, сдвигая вещи позади меня.

— Вероятно. Электронику без коррозии трудно найти.

Тропа свернула в центр гаража, где мусор сменился электроникой. Блоки, провода, разъемы, экраны. Здесь было много системных блоков, похожих на те, что стояли у Мозеса, поэтому я начала их осматривать.

Должно быть, он услышал, как я что-то делаю.

— Нашла что-нибудь?

— Может быть. — Я светила фонариком в корпуса, один за другим, пока не увидела пыльную коробочку, похожую на ту, что была у Мозеса, с красной надписью «3600».

— Нашла, — сказала я и принялась доставать деталь из блока. Спустя минуту она оказалась у меня в руках. Я не увидела следов коррозии, но под светом фонарика об этом было сложно судить.

Все получилось. Я убрала отвертку и принялась пробираться обратно к двери гаража. И остановилась, когда подошла к старому металлическому знаку. На прямоугольном куске металла розовыми трехмерными буквами было написано «СНОБОЛЛ»[30], каждая из которых покрыта насыпью имитирующей снег. Снизу были перечислены вкусы — клубника, пралине, микс.

«Сноболлс» — это новоорлеанская версия фруктового льда, летняя традиция, которая не пережила войны. Раньше я этого знака не видела, но мне нравилось то, какие воспоминания он вызывает.

Моим первым желанием было забрать его в магазин, и либо повесить его в там, либо продать кому-нибудь, кто собирает вещи, напоминающие об истории города.

Но проблема в том, что теперь у меня нет магазина, куда его можно повесить.

— Ты в порядке?

— Просто ностальгия. — Я подняла блок питания. — Достала то, что нам нужно.

Лиам кивнул. Мы вернулись к двери гаража, и оба потянулись к той же ручке. Наши пальцы соприкоснулись, и от пронзившего меня жуткого чувства голода я перестала дышать.

Близость не должна была вызывать во мне такой внезапный голод, заставлять чувствовать себя слабой и нуждающейся. Я не должна была желать запустить свои руки в его волосы и схватить их, соединяя наши губы в поцелуе. Мне не должно было хотеться упасть ему в объятия в поисках ощущения безопасности и понимания. Но я хотела.

И я была не единственной, кому этого хотелось. Стон Лиама был низким, глубоким, гортанным. Затем он отошел, оставив пространство между нами, и провел рукой по волосам.

— Что происходит? — Я даже стала задыхаться. — Расскажи мне, что с тобой случилось, что случилось в битве.

Он покачал головой.

— Ты не поймешь.