Охота

Джейк улыбнулся густой пустоте. Эта шлюха нравилась ему, не из-за толстого кошелька, и не из-за… А просто нравилась. В темноте она казалась подростком, трудным ребенком, который не может найти общего языка с родителями. Свободная. Юная. Гордая. Где-то в глубине души Джейк молился о том, чтобы солнце погасло, и Вероника осталась такой навсегда.

Алкоголь отпускал. Напиться до беспамятства не удалось, и Джейк откинул голову на кровать. Он думал о том, что устал бежать. Он расплатился за эту ночь и чувствовал себя в безопасности. До рассвета.

– Что ж, давай начнем сначала, Вероника. Сколько тебе было лет, когда Эмир сделал из тебя шлюху?

– Да пошел ты!

– Будь поласковее со мной, – говорил Джейк. – Эмир получил деньги за целую ночь. Так что ты работаешь за чаевые.

Как и любая девушка из сферы сексуальных услуг, Вероника старалась не отходить от своего сутенера. Глядя на клиента, Эмир мог назвать любую цифру, подходящую дорогим костюмам, которые интересовались самыми горячими девочками, и шлюха должна была знать свою цену.

Эмир был в бизнесе с того дня, как отец снял для него первую проститутку. Непревзойденная Тиффани сделала из мальчика сутенера, каким был его отец, Адам. Более десятка лет «Адамово яблоко» держалось на плечах отца и сына. Россия. Девяностые, кокс и секс. Бывало, они вдыхали столько порошка, что все вокруг заливалось белым светом, под пеленой наркотика для богатых они трахали собственных шлюх, а Адам, заигравшись в злодея, избивал их до полусмерти.

Когда Эмиру было двадцать пять лет, бизнес перешел к нему. Сердце старика Адама буквально разорвалось в груди от последней дороги пороха и отсасывающей за пощечины шлюхи. Законы рынка диктовали жесткую политику, однако Эмир отказался от торговли наркотиками и очистил всех своих девочек от этой дряни. Несколько лет кризиса, из которого Эмир вышел быстрее постсоветского государства, и Адамово яблоко стало массажным салоном, а вместо дряхлых мамок молодой бизнесмен обзавелся несколькими юными девочками, пользующимися небывалым спросом. Их снимали на дни рождения чиновников и обмывали звезды на погонах полицейских.

О том, откуда Эмир привозил девочек, ходили лишь слухи. Шлюхи были всех цветов и оттенков. На любой вкус.

– Так что же, Вероника?

Девушка не издавала ни звука. Она погрузилась в себя, как это сделал Олег пару часов назад на лестнице. Джейк умел напоминать людям о том, кто они есть. Потому что никогда не забывал, кем является сам.

– Мне было шестнадцать, – ответила Вероника. – Доволен?

– Пока нет. Надеюсь, ты никуда не торопишься, и мы успеем о многом поболтать.

Джейк оскалился. Голова кружилась, и собственный голос звучал будто со стороны, раздражая и подогревая без того оголенные нервы. Ему нужен был виски.

Вероника смотрела на клиента пустым взглядом. Джейк знал о многом. Но болтал куда больше. Проститутка смотрела без ненависти и жалости, ее хладнокровный взгляд перестал искать ответы на глупые вопросы. Деньги всегда достаются грязным путем и совсем не тем, кто их заслужил.

– Каково это: быть элитной шлюхой, когда закончила только восемь классов, а? – спросил Джейк.

– Лучше, чем сдавать экзамены.

Джейк выпустил из носа горячий пар вместо смеха.

– Тебя снимают жирные свиньи и делают с тобой все, что захотят, как с плюшевыми игрушками, с которыми играют их дети, пока папа на работе, – Джейк говорил шепотом. – Они делают… Все, что угодно.

– У Эмира есть правила, – сказала Вероника.

Джейк моргнул и перевел взгляд на шлюху у окна. Его глаза загорелись звериным блеском, в зрачках проявилась луна.

– Не оставлять следов, – подхватил он.

Иностранец всем телом повернулся к Веронике. Ее лицо. Детское, ангельское лицо выглядывало из темноты. Джейк чувствовал, как часто бьется ее сердце. У него оно билось так же. Фигура Вероники двоилась после бутылки виски, Джейк пытался сосредоточиться и прикусил язык. Он не мог подняться, ноги подкашивались и сдавались.

Ее лицо. Джейк не мог разглядеть его в кромешной тьме. Он старался разогнать туман, окутавший глаза, но слеп еще больше. Нужно подойти к ней ближе.

Джейк помассировал виски, и взгляд прояснился, когда указательный палец уперся в предохранитель на спусковом крючке. Мозги едва не брызнули на пол.

Боль усилилась, туман вернулся, и Джейк, не отпуская пистолет, полз в сторону Вероники. Элитная проститутка вжималась в стену, поджав пальцы ног. Джейк переставил руку, и дуло глока ударило о паркет. Вероника начала дрожать. Клиенты любили играть с ней, но эта игра выглядела жестокой. Джейк переставил руку, придвинувшись на несколько сантиметров, дуло ударило о дубовый паркет, и шлюха дернулась. Клиенты любили управлять Вероникой как марионеткой, дергая за одну ниточку, и покорная шлюха вставала на колени, дергая за другую, и она стонала от боли. То, чем управлял Джейк, Вероника еще не испытывала.

От Джейка веяло страхом. Холод поднимался по телу с кончиков пальцев до горла, сжимая его так, что ни один звук не мог просочиться наружу. Вероника хотела сбежать, но тело отказывалось подчиняться. Оно было во власти Джейка.