Охота Бешеного

Система охраны дворца Тадж-Бек была организована тщательно и хорошо продумана. В самом дворце несла службу личная охрана Амина, состоящая в основном из его родственников и особо доверенных людей. У них и форма отличалась: ремни, кобуры, манжеты на рукавах и даже околыши на фуражках были белого цвета. Вторую линию составляли семь постов, на каждом из которых располагалось по четыре часовых, вооруженных пулеметом, гранатометом и автоматами. Менялись они каждые два часа. Внешнее кольцо охраны образовывали пункты дислокации батальонов бригады охраны: три мотопехотных и один танковый. Они располагались на небольшом удалении от дворца Тадж-Бек. На одной из господствующих высот были вкопаны два танка Т-54, простреливающие из пушек и пулеметов все подступы к дворцу. Всего в бригаде охраны насчитывалось около двух с половиной тысяч бойцов. Кроме того, неподалеку располагался зенитный полк с двенадцатью стомиллиметровыми пушками и шестнадцатью зенитными пулеметными установками — ЗПУ-2, а также строительный полк, вооруженный стрелковым оружием. Кроме них, в Кабуле были размещены еще две армейские дивизии и танковая бригада.

С двадцать первого декабря, выполняя просьбу Амина, охрану дворца усилили подразделениями «мусульманского» батальона. Они заняли позицию между постами охраны и афганскими батальонами. Сразу же начали «наводить мосты» с афганцами, и прежде всего с командиром бригады охраны майором Джандадом, который являлся еще и личным порученцем самого Амина. Им удалось столь расположить майора, что тот даже выделил им для связи с собой небольшую японскую радиостанцию. Он довольно сносно говорил по-русски, потому что в свое время учился в Рязани в воздушно-десантном училище, а затем окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе.

Двадцать второго декабря советский посол в Кабуле проинформировал Амина, что Москва согласилась удовлетворить его просьбу о направлении советских войск в Афганистан в полном объеме и министерство обороны готово начать ввод двадцать пятого декабря. Тот был несказанно рад и тут же отдал распоряжение Генеральному штабу афганской армии об оказании всемерной помощи вводимым войскам.

А уже двадцать третьего декабря, то есть на следующий день после приезда в Кабул, Богомолова вызвали в советское посольство к генераллейтенанту КГБ Иванову, где был заслушан доклад командира «мусульманского» батальона Халбаева* и представителя Главного разведывательного управления полковника Колесника, а также самого майора Богомолова о системе охраны дворца. Внимательно выслушав всех, генераллейтенант неожиданно сказал, обращаясь к Богомолову:

— Вижу, что вы, майор, успели за столь короткое время весьма детально изучить вверенный вам объект. Но мне хочется, чтобы вы продумали вариант действий на случай, если вдруг придется не охранять, а захватывать дворец.

И вдруг Богомолов заметил, как полковник бросил на него выразительный взгляд, словно подталкивая отвечать первым, не обращая внимания на субординацию.

— Если товарищ полковник не возражает, то разрешите мне высказаться? — спросил он.

— Прошу, прошу. — И полковник облегченно вздохнул.

— Подумать-то можно, товарищ генерал-лейтенант, — смело сказал Богомолов. — Да сил пока маловато.

— Об этом не беспокойтесь, майор, поможем. И ротой воздушных десантников, и еще одной группой спецназа, и еще кое-чем. Вы продумайте и разработайте вариант захвата дворца и завтра с утра доложите.

Всю ночь просидели они, вырабатывая план. Считали долго и скрупулезно. В конце концов согласились с тем, что и предлагал в самом начале самый молодой из них и по возрасту и по званию — майор Богомолов. Доказывать преимущества их плана перед руководством решили предложить полковнику Колеснику, прекрасно понимая, что его слово будет гораздо весомее их. А после доклада оставалось только ожидать приказа сверху.

Но для успешного выполнения сначала нужно было ввести советские войска в Афганистан. На проведение всех мероприятий, связанных с вводом войск в Афганистан, отводилось очень мало времени — менее суток. Такая поспешность не могла не сказаться в дальнейшем. Многое было не подготовлено и не продумано, что привело к огромным потерям.

Этот страшный опыт не был учтен при проведении операции в Чечне: там тоже подготовка к боевым действиям осуществлялась в крайне сжатые сроки, что не дало возможности как следует подготовиться к операции, привлечь необходимые силы и средства. К тому же руководство страны явно недооценило боевые возможности вооруженных дудаевских отрядов.