Охота на бабочек

— Есть один парень по имени Тико, — сказала она, царапая что-то на обратной стороне карточки. — Он продает шарфы и всякую всячину вот на этом углу на окраине Манхэттена. Отличный парень. Привезите своей жене и матери по шарфу. Скажите Тико, что вы от меня, и он чуток сбавит цену. А еще спросите, где можно купить детям какие-нибудь нью-йоркские сувениры по сходной цене. Он наверняка знает.

— Спасибо вам! Я так и сделаю.

— Если что-нибудь понадобится — звоните. На карточке есть мой номер.

— Зря про ньюйоркцев говорят, что они грубые и равнодушные. Вы так добры и дружелюбны!

— Никому не рассказывайте. Мы, ньюйоркцы, должны держать марку.

Когда Ева вернулась в «загон», Пибоди встала из-за стола и спросила:

— Как все прошло?

— Ему сейчас нелегко: чувствует себя виноватым, потому что не скорбит о сестре. Но он все равно скорбит. Он совершенно не похож на Харрис: Брайс подобен большому крепкому дереву, а она как ядовитый плющ, что карабкается по нему. Теперь я лучше понимаю ее.

— Кстати, о понимании. В кабинете тебя ждет Мира.

— Черт, совсем забыла про консультацию.

— Мира только что пришла. Говорит, у нее еще одна встреча в нашем районе, вот и заглянула.

— Ладно. Поработай с криминалистами. Может, убийца наследил в машине Аснера. И пусть эксперты, обыскивавшие квартиру, сразу сообщат, если найдут хоть каплю высохшей слюны, которая не принадлежит Аснеру.

— Хорошо. Да, я проверила: ни у кого из них нет лодки в Нью-Йорке.

— Жаль.

— Однако и у Раундтри, и у Стайнбергера есть лодки в Нью-Лос-Анджелесе, а Джулиан и Мэтью отлично умеют управлять яхтой. Кстати, Энди тоже. У них с мужем спортивная яхта в Хэмптонсе. Я подумала, что у кого-нибудь из них наверняка есть друг с яхтой, стоящей у причала, и он или она вполне могли одолжить ее на время. Или просто угнать, чтобы избавиться от улик.

— Отличная идея, над ней стоит поработать.

— Можно я привлеку Макнаба?

— Я же просила избавить меня от ваших интимных подробностей!

— Ха-ха, как смешно. Представляешь, сколько придется искать и сопоставлять. А у него большой опыт в этом деле. Ой, снова я про секс да про секс.

— Три ха-ха два раза. Если он понадобится тебе до конца смены, спроси у Фини. Вот когда оба закончите, тогда и повеселитесь.

Ева вошла в свой кабинет и увидела Миру возле крошечного окна.

— Погода сегодня отвратительная, — заметила Мира. — Представляю, какие чудовищные пробки будут вечером.

— Ну, зато с утра было легко и приятно добираться до работы. Извините, что заставила вас ждать. Нужно было самой зайти к вам.

— Я все равно была поблизости, и Пибоди сказала, что вы заняты с братом Кей-Ти Харрис. — Она обернулась, и Ева увидела, что розовый костюм и жемчужное ожерелье в тон удивительно ей идут. — А подобные встречи редко проходят легко и приятно.

— Он глубоко порядочный человек, который винит себя за то, что сестра была женщиной далеко не порядочной. Их отец регулярно избивал мать, а Харрис не только одобряла его, но и доносила на мать и даже наговаривала на нее. Так что у него находился лишний повод избивать жену и поощрять дочь за преданность. Когда сын подрос и смог дать ему отпор, он избил его так, что пришлось вызвать «Скорую». И тогда мать обратилась в полицию и упекла подонка в тюрьму. Харрис отнюдь не обрадовалась этому и все отрицала, хотя ее брат мочился кровью в больнице. Потом заявила, что Брайс пытался ее изнасиловать, а отец защитил.

— Ложь, осуждение, снова ложь, чтобы выгородить отца и сохранить статус-кво.

— Любой ценой. А еще мать переехала и забрала с собой детей, что тоже не порадовало Кей-Ти. Видимо, следовать по стопам отца сделалось целью всей ее жизни.

— Она взяла его фамилию, а это уже говорит о многом, — кивнула Мира. — Мать была для нее воплощением слабости, а отец — силы. Она встала на сторону сильного и с удовольствием вкушала все выгоды своего положения. Когда мать разорвала порочный круг, Кей-Ти восприняла произошедшее не как наказание за содеянное, а как посягательство на своюсилу и власть.

— Впоследствии она жизнь положила на то, чтобы обрести власть и сохранить ее. Ложь, шантаж, угрозы — любые средства хороши. Она была талантливой актрисой, и ей нравилось играть в кино. Однако гораздо приятней оказалось контролировать окружающих и заставлять их бояться ее. Боятся — значит, уважают, считала Кей-Ти.

— Согласна. Она злоупотребляла алкоголем и наркотиками, потому что они давали ей иллюзию силы. Брат не упоминал о сексуальных контактах между отцом и дочерью?

— Нет, но, судя по всему, отец стал ее первой навязчивой идеей.