Охота на бабочку

Настя вернулась в комнату, где оставила для Катьки на столе записку с номером телефона и просьбой сразу же ей позвонить. Но звонка от Катьки так и не последовало. Настя тогда решила, что подруга обиделась на нее и первая никогда не пойдет на примирение. Такой уж у нее характер. Потом Настя несколько раз, вспоминая о Катьке, порывалась ее навестить, да все откладывала. Время шло, и за хлопотами она постепенно начала Катьку забывать.

Теперь Настя опять приехала в общагу, но Катьки здесь давно и след простыл. На их месте сейчас работали новые люди, в жилищной конторе был другой начальник. По документам выходило, что Катька сама уволилась, а куда девалась потом — того никто не ведал. Где теперь ее бывшая верная подруга, с кем живет, в Москве или уехала к себе домой, Настя так никогда и не узнала.

19

Выход для Насти теперь был один — ехать в родной город. Там ее никто не ждал, разве что пустая квартира и неизвестное будущее. Впрочем, будущее ее тоже мало интересовало. Сейчас перед ней стояла более важная проблема: надо было раздобыть деньги на билет. Пусть даже в жестком вагоне поезда, но только бы побыстрей уехать из Москвы. Настя уже всеми фибрами души стала ненавидеть этот город, принесший ей столько боли и разочарования.

Ей удалось продать кое-что из вещей, прямо с рук, на импровизированном рынке, который стихийно возникал по выходным неподалеку от дома, где они с Валерой раньше снимали квартиру. Настя была рада и этому. Ей тогда казалось, что вырученных денег вполне должно было хватить на билет в плацкартном вагоне. И еще какая-то небольшая сумма оставалась на то, чтобы поесть в дешевом кафе.

Была уже осень, сентябрь. Люди возвращались с юга из отпусков, студенты приезжали в Москву после каникул. Из столицы выехать было теперь гораздо проще, нежели в нее вернуться. Настя подошла к окошечку кассы на Киевском вокзале, твердо уверенная, что уедет уже сегодня вечером. Здесь ее ждал новый, непредвиденный удар. С первого числа МПС утвердил новые тарифы на железнодорожные пассажирские перевозки. Цены выросли на тридцать процентов, и Насте в общей сложности не хватало более двухсот рублей даже на билет в жестком вагоне.

С затуманенными от слез глазами она отошла от железнодорожной кассы, пересекла привокзальную площадь и бессильно опустилась на скамейку в небольшом скверике. Ей не хотелось больше жить, вообще ничего не хотелось.

И тогда к ней подошел он, тот, которого звали просто Рафик. Присел рядом.

— Хочешь заработать сто долларов? — спросил он без предисловий.

— Что? — Настя подняла голову, словно очнулась от своих мрачных мыслей.

Она посмотрела на сидевшего рядом с ней. Молодой кавказец, довольно прилично одет. В нем не было ничего отталкивающего, пошлого, скорее наоборот, он ей с первого раза показался даже привлекательным. Стильным. Правда, и нагловатым в то же время. Тут Настя вспомнила, что уже видела его недавно. Мельком, когда обращалась в билетную кассу на вокзале. Держался он тогда чуть в сторонке и как бы приглядывался к ней. Да, точно, теперь вспомнила, это был он. Но что ему надо конкретно?..

И, словно отвечая на ее немой вопрос, парень улыбнулся ей и сказал, указывая рукой в направлении привокзальной стоянки автомобилей:

— Видишь, вон на той стоянке тачка навороченная?.. Ее владелец готов выложить сотню баксов за то, чтобы мило провести с тобой время!

Настя задумалась. Она не считала себя законченной шлюхой, готовой переспать когда и с кем угодно, хотя бы и ради денег. И чтобы к ней прямо на улице посмел с таким предложением обратиться совсем незнакомый человек! Может быть, в другой ситуации она ответила бы ему крайне резко или даже позвала на помощь милиционера, который дежурил в это время на площади перед вокзалом. Но она не сделала ни того, ни другого. В голове у Насти запечатлелась сумма, которую он назвал. «Сто баксов! — подумала она. — Сейчас для меня это целое состояние… Сто баксов… Хватит с лихвой на билет и еще на многое другое… Сделать то, что он просит, получить деньги и уехать! Уехать навсегда и забыть все, что с ней было в этом городе. Как кошмарный сон…»

Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала совсем неожиданно для себя:

— А двести?..

Он засмеялся с явным удовольствием от того, что она согласилась:

— О, ты уже торгуешься!.. Молодец! Ну, пошли, там разберемся.

Она двинулась за ним следом как сомнамбула, с пакетами и чемоданом в руках.

20

С этого дня Настя стала работать на Рафика, проще говоря, сделалась его рабыней на долгое время.

Тот мужик в машине, которого ей сосватал Рафик в первый день знакомства на привокзальной стоянке, сильно торопился. Вечером он с женой должен был лететь в отпуск на Канарские острова, и дело закончилось довольно быстро, на заднем сиденье его машины, в безлюдном парке где-то на южной окраине Москвы.

Он действовал умело и не причинил Насте особого неудобства. Только попросил ее снять с себя все, кроме туфель на высокой платформе, объяснив это тем, что так он сильней возбуждается.