Охота на блондинок

«Наивный молодой человек!»

– Игорь Леонидович, простите, но этого ни они, ни я тем более не знаю. Единственная надежда была на билет.

Про Левана Танька решила пока не говорить. Не то чтобы она очень испугалась грузина, хотя ссориться с кавказцами ей вовсе не хотелось. Просто в ее кругу не принято без нужды и веских оснований откровенничать с милицией. Репутацию это может подпортить. Да и, если последствия окажутся для кого-то серьезными, не только репутацию. Здоровьем или красотой за такие откровения тоже вполне поплатиться можно, кислотой в лицо получить или бритвой по щекам! И тогда – все! Даже если глаза целы останутся и шрамы зарастут, все равно думай, как дальше на хлеб себе зарабатывать…

– Больше ничего не узнали?

– Нет, – и следом тяжелый вздох. – А Анатолий Андреевич когда обещал быть?

– Ближе к вечеру.

«Куда уж ближе! Еще бы поспать не мешало!»

– Я вам утром перезвоню. – Татьяна положила трубку и отправилась домой.

* * *

Около дома в первой осенней желто-красной листве затеяли веселую возню сопливые ребятишки. Мамаши и бабушки благодушно наблюдали за своими чадами, иногда порывисто бросаясь к малышу, дабы уберечь его от какого-нибудь курьеза.

Татьяна торопливо прошла мимо, кивнув головой соседкам. Те ее поприветствовали таким же образом и опять вернулись к своим разговорам. Белокурая женщина не шибко интересовала их. Мужиков она к себе не водила, скандалов с ее участием в подъезде не происходило, с соседями была вежлива. Посему местные пинкертонши в возрасте за шестьдесят, знавшие про жителей дома все и вся, лишь провожали Татьяну слегка подозрительным взглядом, но языками на ее счет больно-то не чесали.

Вот и сейчас, кивнув ей в ответ, бабульки вернулись к главному событию последних дней, а именно: к сообщению вечно пьяного сантехника Тихоныча, обещавшего, что тепла до начала зимы не дадут! Сказано это было зло и уверенно. Смутило подъездных кумушек, что ответственный за тепловой узел дома работник на сей раз был почти трезвым, на удивление чисто одет и даже выбрит. Однако на дальнейшие вопросы престарелого женского сословия отвечать отказался, лишь обложив кого-то в третьем лице по матушке и погрозив в неизвестную даль кулаком.

К кому относились проклятия Тихоныча, понять было сложно, поскольку сразу же после выданной в небо тирады он спустился к себе в слесарку и закрылся на засов.

Час с небольшим бабульки боролись с любопытством, дожидаясь, пока слесарь вновь появится на свет божий. Затем, не выдержав искушения, решили заслать к нему парламентера. Долго совещались, кому же поручить столь ответственную миссию, и решили отправить глуховатого Степана Сергеевича, поскольку тот был соседом вышеупомянутого Тихоныча и иногда с ним на пару причащался горькой.

К их радости, Степан Сергеевич оказался дома и, заслышав о предстоящей беде, сам заинтересовался грядущим катаклизмом. Совершенно не ломаясь, тотчас засеменил в подвал…

Одно подвело! К тому времени Тихоныч уже достал заначку и успел ее опустошить. Когда в дверь его бендежки робко застучал засланный пенсионер, возмутитель общественного спокойствия преспокойно дрых и не думал никому открывать.

А через полчаса мимо старушек, опустив глаза, прошли две небритые угрюмые личности неопределенного возраста с пакетом. В пакете что-то подозрительно позвякивало. Они-то до Тихоныча достучаться сумели…

Конечно, Татьяна всего этого не знала. Отопительный сезон пока ее не тревожил. Насущные заботы были куда важней.

Женщина открыла дверь и, скинув туфли, с удовольствием переобулась в домашние тапочки.

Обнаружив, что время незаметно подкралось почти к шести вечера, Татьяна устало вздохнула.

Она без особого энтузиазма открыла холодильник, полагая, что он пуст, и была приятно удивлена, когда обнаружила там ветчину, сыр, какие-то банки. Чуть наморщив лоб, она вспомнила, что все это купила ее новоявленная молодая подруга по имени Света перед тем, как женщины поднялись к Соколовой в квартиру.

«Вот она "капусту" рубит!» – с невольной завистью подумала Кадетка, вспомнив, как та с легкостью отстегивала продавцам купюры.

«А Леван тоже о какой-то Свете говорил!» – неожиданно прошмыгнуло в голове. Но тренированная когда-то память тут же выдала поправку: «Ерунда, та была блондинка!»

Татьяна на время выкинула из головы все не относящееся к еде. Только насытившись, женщина блаженно потянулась и достала из пачки сигарету.

Затянувшись, она с невольной иронией вспомнила молодого капитана Варенцова. Ее Сергей был тогда старше…

Прошлое с небывалой силой нахлынуло на нее. Листья пестрой палитрой так же с тихим шелестом стелились под ноги. Да… стояла середина октября. Она не спеша шла с занятий. Последняя лекция была по высшей математике. Татьяна Соколова сапожком поддела красно-желто-зеленый кленовый листок, такой большой и необыкновенно красивый.

Первый курс романо-германского отделения филфака Тарасовского государственного университета…

Листок, маятником качаясь в воздухе, плавно опустился к своим собратьям, ранее укрывшим разноцветным пестрым ковром дорожку аллеи.

– Девушка, извините за беспокойство…