Охота на Ботаника!

Это и близко не было похоже на наш последний поцелуй, когда горели губы и подкашивались ноги, но точно лучше, чем ничего. Я удивленно хмыкнула, развернула машину и выехала со двора, решив позже разобраться, что же гложет Кудряшку.

Один раз взглянув на мои ноги, он теперь усиленно держал взгляд перед собой, привычно сжав губы в твердую линию.

— Как… как съездила? — вдруг спросил.

— Ничего. Вышло неожиданно, но все обошлось, — максимально сократила ответ. — Я не хочу говорить о поездке, Морозко. В детстве я считала, что, если забыть о неприятных вещах, то они исчезнут сами по себе. Сейчас понимаю, что все не так, а жаль. Если коротко — было хлопотно, и мне никак не удавалось выспаться.

— Ты одна ездила?

— Нет, не одна, — я снова взглянула на парня и усмехнулась. — А ты что же, ревнуешь?

Антон озадаченно нахмурился и на секунду опустил голову. Сказал неопределенно — то ли всерьез, а то ли пошутив:

— Может быть.

— Морозов, я хочу предупредить…

Мы выехали на проспект и помчались к выезду из города.

— О чем?

— В отеле вместе с нами будут мои знакомые. Не обращай внимания, если они станут вести себя, как идиоты, ладно? Если бы два месяца назад я знала, что у меня будешь ты, — неожиданно призналась, — я бы выбрала тебя. Помни, что ты им ничего не должен.

Теперь усмехнулся Морозов. Невесело.

— Хочешь предупредить, что меня вряд ли примет твоя компания? — своеобразно догадался. — Стесняешься? Так я это и сам знаю.

— Дурак. Это я так хочу, чтобы тебе понравилось, — мягко возразила. — Вот и всё. До мнения остальных мне дела нет.

Глава 49

Но сегодня в голове Морозова витали странные мысли и складывались странные следственные цепочки, потому что он вновь спросил:

— А если бы сейчас ты была не со мной, поехала бы к друзьям… с другим?

Я в изумлении взглянула на парня.

— Что на тебя нашло, Морозов? Еще чуть-чуть и зарычишь, как Отелло. Я ведь с тобой.

— Да. Просто понять хочу и не могу.

Он не задал вопрос «Почему?», но о чем думал — догадаться было не трудно. Однако мне об этом думать совершенно не хотелось. Я никогда в жизни ни перед кем не оправдывалась, не играла и не старалась казаться иной. Я лучше других знала о своих ошибках.

Впившись пальцами в руль «Ауди», нажала на газ.

— Нет, не поехала бы. Такой ответ устроит? Если не с тобой, значит, ни с кем. Или за неделю ты решил, что я недостаточно для тебя хороша, Кудряшка?

Мне все-таки удалось смутить Антона, зато теперь он вновь смотрел на меня.

— Я такого не говорил, — твердо ответил. — Ты знаешь, что это не так.

Я кивнула и вернула на лицо улыбку.

— Тогда в будущем лучше обойдемся без подобных вопросов, ладно? Я уже сказала, что ты можешь мне доверять. Давай попробуем двигаться дальше.

Мы проехали молча несколько километров, прежде чем я договорила:

— Речь не о понимании, Морозов. Ты не хочешь верить — в этом причина сомнений. И если я тебе сейчас прямо отвечу, почему ты — это ничего не изменит. Пока не захочешь, ты меня не услышишь, как не слышал до нашей последней встречи. Но я умею ждать. И сегодня я уже на целую неделю к тебе ближе!

* * *

Дорогой ривер-отель «Butterfly» располагался на широком берегу реки и занимал довольно большую огражденную территорию, окруженную лесом, на которой расположились теннисные корты, бассейн, мини-поле для гольфа, ресторан, лодочный причал, парковка и само трехэтажное здание отеля — узкое и длинное, в форме ломанной буквы «С».

Номеров в отеле было немало, но даже их не хватило бы, чтобы вместись всех желающих приехать на рок-фестиваль (да и не всем эти номера были по карману), поэтому сразу за территорией отеля съехавшийся на мероприятие народ разбил большой палаточный городок — кто-то расположился на берегу, а кто-то углубился в лес.

Когда мы с Антоном подъехали к «Butterfly», здесь уже было довольно оживленно.

Миновав в веренице машин пропускные ворота, я въехала на стоянку и припарковала «Ауди» неподалеку от зоны летнего кафе. До заезда в номер еще оставалось время и не имело смысла торопиться на ресепшн. Я предложила Морозову взять по стаканчику кофе и прогуляться по территории — он согласился.

Дорожка от кафе вела узкая, выложенная из декоративного камня, она петляла между полянками зеленого газона и аккуратно подстриженного можжевельника, и я с удовольствием направилась по ней, ощущая на себе пристальный взгляд парня. В кафе Антон расплатился за напитки сам и пусть пытался казаться спокойным, но этот взгляд просто обжигал лопатки, заставляя кровь в моих венах плавится и бежать быстрее.

Обернувшись, я пошла спиной вперед, широко улыбаясь Морозко. Стройный, кареглазый, с волнистыми прядями светлых волос, свернувшихся на концах в кудряшки, парень выглядел ужасно милым и симпатичным. И смотрел только на меня.

— Ну, скажи уже, Морозов! — не выдержала. — Я ведь знаю! Что же ты у меня такой молчун!

Он мог сколько угодно скрывать, что скучал, но все говорили его глаза. И если при встрече ему удалось спрятать чувства за напряжением, то сейчас, когда он никого вокруг не видел, стало ясно: не только мне эта неделя показалась бесконечной.