Охота на Бугимена

Каждое божье утро от полудюжины до чертовой дюжины стариканов сбивались там в кучку, потягивали дымящийся кофе и отчаянно курили. Средний возраст завсегдатаев – за шестьдесят, собирался здесь разношерстный люд: электрики и адвокаты, профессура и полицейские. Костяк составляли три-четыре человека, которые ни дня не пропускали. Одним из таких завсегдатаев был Фред Андерсон, отец моих дружков детства – Брайана и Крейга. Он постоянно здесь обретался и тем утром исключения не сделал.

Бегло с ним поздоровавшись, я притворился, что не могу достать газировку из автомата, а сам навострил уши и принялся подслушивать. Основной темой беседы были похороны – туда отправились жены большинства из присутствовавших. Внимательнее присмотревшись к «тусовке», я не мог не задуматься: как мы все здесь выглядим, просиживая штаны в «Севен-илевен», в то время как наши лучшие половины отдают дань памяти павшему члену общества.

Вскоре разговор зашел о полицейском расследовании и возможной личности преступника. Большинство сходилось на том, что убийцей был чужак, имевший зуб на хорошеньких юных девчонок. Фред Андерсон же упорно не соглашался – он уверенно заявлял, что это кто-то местный, кто хорошо знает и народ, и все уголки Эджвуда.

Я установил крышку на стаканчик с напитком и подошел поближе. Осмелев, дождался передышки в прениях и ринулся в атаку с вопросом: есть ли у них конкретные подозрения, кто может быть убийцей? Может, кто-то назовет имя? Меня встретила гробовая тишина. В такой тишине, говорят, слышно, как ползет время. И вот я стоял, а они смотрели на меня так, будто у меня вторая голова выросла, и никто ни слова не вымолвил – ни единого словечка. Я нервно глотнул своей земляничной газировки, кивнул неуклюже и попятился к кассе, сгорая от стыда.

Через два дня, в понедельник, по Одиннадцатому каналу передали громкую новость: эксклюзивный репортаж о препровождении подозреваемого в офис шерифа. Невиданное доселе дело: конкретного подозреваемого притащили в участок! Телерепортерша сообщила, что это двадцатисемилетний Генри Торнтон из соседнего городка Гавр-де-Грейс. Парень стриг лужайки перед домами соседей да выполнял для них всякую поденную работу, а кроме того, занимался доставкой «Домино Пицца» в Абердине и Эджвуде. В ночь убийства Наташи Галлахер Торнтон доставлял пиццу как на Готорн-драйв, так и на соседнюю – всего в квартале от места преступления – Хэрвуд-драйв.

Отдуваться перед прессой пришлось патрульному Сету Хиггинсу.

– Мы опросили десятки человек, которые, по нашему мнению, в состоянии помочь расследованию. Мистер Торнтон – всего лишь один из них. Досадно, что средства массовой информации раздувают из мухи слона.

Несмотря на новости о задержании подозреваемого, публика пребывала в напряжении. Еще бы: жестокое убийство двух девочек в центре города, потом – сообщение об их зверски изувеченных телах и надругательстве с расположением трупов. А местные газетенки не стесняются в средствах привлечения внимания – а заодно и в средствах увеличения продаж своих тиражей – при помощи крикливых, желтушных заголовков, типа:

ПО ЭДЖВУДУ РАЗГУЛИВАЕТ СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА?

БУГИМЕН НАНОСИТ НОВЫЙ УДАР

ПОЛИЦИЯ БЕЗУСПЕШНО ИЩЕТ УБИЙЦУ С ЗАМАШКАМИ ВАН-ГОГА

Телеканалы еще меньше заботились о соблюдении пристойности в бешеной гонке за рейтингами. Спецрепортажи весь день прерывали программу телепередач, и невозможно было попасть в магазин или на заправку без того, чтобы на тебя не выскочил из засады журналист и не ткнул микрофоном в лицо. Вскоре весь город принимал участие в этом безумии.

Местные жители, которые вообще редко запирали двери, теперь проверяли и перепроверяли замки на дверях по сто раз на день, взлетели продажи дверных засовов и охранных систем; в моду вошла установка дверных глазков, периметры домов оборудовали прожекторами и детекторами движения. По спортивным магазинам и ломбардам скупалось оружие; не смолкал телефон службы спасения.

Кое-кто на Черри-Корт – слухи так и не подтвердились, но шла молва, что это был Хьюго Бирман, морской офицер в отставке – установил пару стальных медвежьих капканов под окнами спальни своей дочери. Предположительно по этой причине к нему нагрянул сотрудник департамента шерифа, и Бирмана заставили вернуть капканы на место, в гараж.

В начале следующей недели я решил отдохнуть от писанины и встретился за обедом в «Лафлинс Паб» с Карли Олбрайт. По дороге в ресторан я прошел мимо аж целых двух операторов с камерами, снимавших репортажи. Детвора на велосипедах так и шныряла вокруг, улюлюкая и вопя: дети из кожи вон лезли, лишь бы попасть в вечерние новости. Мы с Карли все чаще и чаще созванивались в последнее время, но вот, наконец, настало время встретиться лично. Как обычно, и бар, и обеденный зал были переполнены военным и гражданским персоналом с эджвудского «Арсенала», расположенного менее чем в полукилометре отсюда. Мы уселись за маленьким столиком в уголке и, стараясь говорить тихо, обменялись новостями.