Охота на черного ястреба

— Привет, Джек! — сказал Димка, присаживаясь рядом. Тот удивлённо посмотрел на Сокольникова. Но Димку это не смутило, а потому он продолжил, как ни в чем не бывало: — Смелый ты парень, Джек! Здорово в прошлый четверг своими вопросами загнал в угол командующего генерала Балчера.

Димка блефовал. Он не был в прошлый четверг на пресс-конференции, так как на прошлой неделе мы ещё находились дома, в Москве. Но зато наш бывший коллега по спецслужбе, а ныне советник Айдида, присутствовал на той встрече с командующим Объединённой группировкой. Сокольников своей фразой сразу привлёк к себе внимание журналиста, а своим восхищением получил и его расположение. Джек Оуэн даже не успел ничего ответить, как к столику подошёл я. В руках у меня была большая бутылка виски. Я поставил её на стол.

— Дэн, — обратился ко мне Сокольников, — вот тот парень, про которого я тебе рассказывал. Ты ведь в прошлый четверг не был в пресс-центре. Скажу честно, Джек там задал хорошего перцу генералу Балчеру.

— Ну, так давайте выпьем за Джека! — сказал я, наполняя стаканы светло-коричневой жидкостью. Журналист сразу осушил свой, и Димка тут же налил ему снова, почти полный. Вначале мы болтали о разных пустяках, обменивались новостями. Джек Оуэн был в хорошем настроении, а мы ему так понравились, что он даже не поинтересовался у нас, откуда мы приехали и какое печатное издание представляем. Он здорово разошёлся и начал рассказывать весьма пикантные истории из жизни некоторых высокопоставленных военных и сотрудников ЦРУ. Вообще этот парень оказался для нас настоящим кладом. Он патологически ненавидел всех тех, кто работал в американской разведке, ибо считал их источником своих бед и несчастий.

— Слушай, Джек, а ты случайно не слышал такое имя, как Сэм Вильямс? — внезапно без всяких лишних слов спросил я журналиста. Он только хотел отхлебнуть из стакана виски, но, услышав произнесённое мной имя, остановился. Его рука замерла в воздухе на полпути ко рту. Джек оказался далеко не таким простачком, каким его можно было поначалу представить.

— Ребята, кто вы? — спросил он, пристально глядя мне в глаза.

— Журналисты, Джек, такие же, как и ты! — ответил за меня Сокольников.

— Ладно, считайте, что я вам поверил, — усмехнулся он, — да в принципе какая для меня разница, кто вы и откуда? Главное, чтобы вы прижали этого толстого ублюдка!

Оуэн хлебнул из стакана и за двадцать минут выложил нам про Сэма Вильямса всё, что знал. Он довольно подробно рассказал, как тот из Латинской Америки, прикрываясь ЦРУ как ширмой, отправлял в Штаты кокаин, как использовал для этого подставную фирму, зарегистрированную на имя давно умершего человека, но по его подлинным документам. Джек детально изложил нам и свою историю, когда его под давлением ЦРУ выгнали из весьма влиятельной газеты, как к нему с угрозами приходил сам мистер Вильямс.

— Только всё это самая настоящая мура, на которую его не подцепишь! — подвёл итог своему рассказу Джек. — А ведь вам, парни, надо его подловить, чтобы, как это у вас говорится, завербовать? Правильно я догадался?

Журналист обладал определённым чутьём. Наш друг Джахонгир верно сказал, что Джек вполне смог бы стать прекрасным оперативником. Он действительно был очень наблюдательным и блестяще умел анализировать ситуацию. Мы же в принципе ничего ему не говорили, даже не ставили наводящих вопросов, а он по одной моей фразе, в которой прозвучало имя Сэма Вильямса, сделал вывод о нашей принадлежности к спецслужбам. Я ничего не стал отвечать и разубеждать тоже не стал, а просто сказал:

— Джек, вы бы нам очень помогли, и мы за это были бы очень признательны, если бы изложили, что же тогда не является настоящей мурой?

— Деньги мне не нужны! — коротко ответил журналист. — Я хочу отомстить этому подонку, вот и всё! Ну а вашу признательность, думаю, можно оценить в две бутылки виски! — после этих слов Джек поднял принесённую мной бутылку и потряс ею перед моим лицом. Она была пуста.