Охота на черного ястреба

Пыль, конечно, немного нам мешала. Она тучами поднимались из-под колёс машин в небо. К тому же когда передний джип уткнулся в препятствие, а после то же самое произошло и со вторым «хаммером», да к этому ещё сработали мины под их днищами, то вообще сплошная пелена из песка и дыма заслонила собой обе машины. Я с трудом увидел в клубах пыли и чёрной гари перевернувшиеся армейские джипы. Но это мне уже не особенно мешало. Длинная очередь моего шестиствольного авиационного пулемёта пошла в сторону машин. Криков и стонов слышно не было, ибо звуки выстрелов и каких-то глухих взрывов, видимо, рвались бензобаки, заглушали всё. Пока я расправлялся с двумя «джипами», Димка расстреливал другие два автомобиля, следовавшие в конце колонны.

Видимо, солдаты в бронетранспортёрах о чём-то догадались. Но успеть что-либо предпринять для своей защиты, они не смогли. Два выстрела из переносных огнемётных комплексов сделали своё дело. Промахнуться со ста метров для нас практически было невозможно. Бэтээры загорелись, словно две больших свечи. Остальное мы уже доделывали из пулемётов. Я взглянул на часы. С начала операции прошло четыре минуты.

— Контроль! — ушла от меня по рации команда. Передав приказ, я рванулся из окопа и бегом направился к стоявшему в двадцати метрах замаскированному джипу. Димка в этот момент с автоматом наперевес со всех ног устремился к горевшим машинам.

Боковым зрением я успел увидеть, как мой напарник неожиданно остановился и выпустил короткую очередь в направлении уничтоженной колонны. Ноги у меня остановились сами по себе, так как было непонятно, что же произошло и почему Сокольников вновь выстрелил. Я начал уже было разворачиваться, дабы рвануться на помощь другу, но Димка, поняв мои намерения, резко поднял левую руку вверх и затем столь же быстро опустил её. Мне этого знака было достаточно, он означал, что с Сокольниковым всё в порядке и он просит не задерживаться.

Я продолжил свой бег к укрытию, где под брезентом стоял джип. Уже через тридцать секунд наш «ниссан» взревел мощным двухсотсильным двигателем и, выбросив из-под колёс тучу песка, словно от радости предстоящей езды, рванулся из надоевшего ему полевого «гаража». Я, до отказа нажимая на педаль газа, на скорости почти сто километров в час, как заправский гонщик, подлетел к разбитой американской технике и резко затормозил.

Пока я подгонял джип, Димка осматривал головные автомобили на наличие оставшихся в живых американских морских пехотинцев. Я с пистолетом в руке аналогичную работу стал проделывать с другого конца колонны. В том, что мы никого не обнаружим уцелевшими, у меня сомнений не возникало, но проверить всё-таки было нужно, дабы потом случайно не получить пулю в спину. На всё у нас ушло ещё минут пять, не более.

Бронированный «инкассаторский» автобус — цель всей нашей операции — находился почти в середине колонны, поэтому мы к нему подошли практически одновременно. Правда, Димка опередил меня на какое-то мгновение, но и того времени ему хватило, чтобы приладить к дверному замку и двум петлям мягкую как пластилин взрывчатку. Затем он быстро воткнул во все три заряда детонаторы и достал из кармана зажигалку.

Во время работы мы обычно старались говорить как можно меньше, а потому Сокольников только кивнул мне, мол, всё готово. Я быстро сделал пару шагов в сторону, а Димка тем временем поджёг короткие бикфордовы шнуры, рассчитанные на несколько секунд горения. Сам он укрылся, отойдя за переднюю часть автобуса. Первый взрыв грохнул через пять секунд, два последующих — почти одновременно ещё через секунду.

Вывороченная вместе с замком дверь, медленно раскачиваясь и скрипя, повисла на одной нижней петле. Димка хотел рвануться в салон автомобиля, но я на всякий случай резко поднял правую руку вверх, чтобы чуть притормозить его прыть: «Мало ли что может случиться?»

Наверное, сработало шестое чувство, ибо из развороченного автомобильного чрева открыли автоматный огонь. Видимо, кто-то из охранников, находившихся внутри, остался жив. Он полагал, что нападавшие тут же попытаются проникнуть в автомобиль, а потому надеялся положить сразу всех, но просчитался. Ему не удалось нас подстрелить.

Ситуация внезапно обострилась и грозила затянуться. Нам никак нельзя было долго задерживаться. По моим расчётам в штабе группировки уже могли понять, что с колонной что-то произошло, и выслать для проверки вертолёты. Правда, наступала ночь, но это навряд ли смогло задержать американцев. У них имелись вертолёты, оборудованные приборами для ночных полётов, и подготовленные к таким полётам экипажи. К тому же нападение на штаб группировки, которое было запланировано, уже закончилось. Правда, судя по тому, что во время засады на помощь погибавшей колонне никто не пришёл, можно было сделать вполне утешительный для нас вывод, что нападение на штаб Объединённой группировки прошло удачно. Но время шло.