Охота на Чупакабру

И моргнуть не успел, как Яна поправила сумку и с места ушла в отрыв. И так легко и грациозно на нем держалась, что я почувствовал себя неуклюжей тушей. Особенно учитывая, что на самокате стоял всего дважды, причем один из них был обычным, механическим. Догнать даже не пытался, издали слышал, как она визжит и хохочет. И захотелось заорать что-нибудь такое залихватское. Представил, каким увидели меня на этой дребедени несколько припозднившихся прохожих: взрослый дядька, в костюме, с бородой – и заржал, как идиот, на всю улицу. Хорошо, что Яна не оглянулась, а то наверняка бы свалилась.

Она уже остановилась на стоянке, поставила самокат на подножку и ждала меня, когда я подъехал. Дождалась, пока справлюсь со своим, и сделаю отметку в приложении.

- Спасибо… Вадим, - она раскраснелась, волосы растрепались, и улыбка – совершенно шальная, от которой словно жаром обдало. – Это было классно!

- Ну и отлично, - я обнял ее за плечи. – Что там у нас дальше по плану?

6

Яна

Я чуть не назвала его Чупакаброй, но вовремя прикусила язык. Это прозвище ходило в лыжной тусовке, откуда бы мне его знать? Палиться не хотелось. Ничего не было. Это была не я!

Магия весенней питерской ночи? Кажется, она подействовала не только на него. Ёшки-матрешки, что вообще происходит?

Мне опять было то ли шестнадцать, когда я впервые увидела его, то ли восемнадцать, когда столкнулась с ним на лестнице гостиницы. Словно окунулась в то сумасшедшее время, и снова все внутри пело от чего-то сладко томительного, одновременно пугающего и волнующего.

Ночь. Алкоголь. И то, что так до конца не ушло, просто пряталось где-то на дне колодца. Но не только.

Пару лет назад мы с Алексом ездили в Португалию, и там я попробовала серфинг. Огурцов нахлебалась по гроб жизни, но когда поймаешь волну – ощущение незабываемое. Острое и яркое, как фейерверк, дающее иллюзию всемогущества.

Я поймала волну и балансировала на ее гребне, упиваясь этой иллюзией. Чем бы ни закончилась ночь, сейчас – вот именно сейчас, в эти минуты! – мне было разрывающе хорошо, и я хотела прочувствовать, просмаковать каждую секунду. А потом… это будет потом!

В «Цветочках» мы зависли надолго. Несмотря на инфантильное название, бывалые хопперы считали этот бар неким местом силы. Летом там наливали божественный грушевый сидр, а зимой – горячий эгг-ногг, сваренный по классическим рецептам. Сейчас мы взяли дикий замес из джина, самбуки и меда с говорящим названием «Заткнись и пей».

- Мать твою, что это? – вытаращил глаза Вадим, едва пригубив. – Чертов Питер! Вы тут все еба... ненормальные!

- Заткнись и пей! – расхохоталась я.

Мы говорили… вернее, он говорил, а я слушала. Место силы, да? Может, и  правда в этих долбаных «Цветочках» что-то такое особенное? Или просто туда добираются уже в том состоянии, когда алкоголь размагничивает коммуникационные запоры?

- Ты не представляешь, Яна, что это такое. Еще вчера ты почти бог, а сегодня – раздавленный червяк. Банальщина – чем выше забираешься, тем больнее падать. Ты спрашивала про поддержку? Знаешь, если бы всем было насрать, и то было бы легче. Нет, мать твою, я был виноват. Помнишь, как у Крылова? «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Всем хотелось кушать за мой счет, а ресторан, б…ь, прикрылся. Извини. Кстати, ты занималась спортом?

- Да. Спортивной гимнастикой. В детстве.

Хочешь грамотно соврать – скажи толику правды. В четыре года меня отдали в секцию, но не пошло, а вот в лыжной – очень даже. Но в этом я не призналась бы и под страхом смертной казни. Потому что хотелось удержать волну. Еще немного.

Отрезвление – оксюморончик, правда? – пришло уже в следующем баре, в Mitte. Хотя… было у меня еще одно тайное оружие под кодовым названием вротмненоги. Ну ладно, не ноги, а два пальца, но не суть. Временная трезвиловка, и все же голову проясняло. Прояснило…

Волна ушла, и меня вынесло пузом на прибрежные камни.

Яна, ты с ума сошла?

Точку невозврата, до которой еще можно было сказать: «ну, мне пора домой», мы проскочили. Остановиться – поехать к нему в гостиницу. Нужно мне это?

Однозначно нет. Грабли хищно улыбались, поджидая, когда я наступлю на них еще разок. Прямо как персонаж Стивена Кинга. Закрыть гештальт? Как же! Открыть его снова, но на качественно новом уровне. Жизнь развивается по спирали, ога. Он уедет в Москву и через пару дней забудет маленькое смешное питерское приключение. А я… вот именно…

Значит, пройти маршрут до конца. Чтобы это было уже физически невозможно. Извини, Чукапабра … ты сам того… выпал в осадок.

Сквозило в этом что-то тонко подлое, как свежая плесень, которой еще не видно, но вкус уже чувствуется.

Ничего не поделаешь, никто не обещал, что по пути к коммунизму будут кормить.