Охота на демиурга (СИ)

- И давно вы пытаетесь убить императора? - вырвалось у меня. Иборг удивлённо приподнял брови.

- А ты догадливая. Что ж, Линн, организация существует уже больше пятнадцати лет, но под моим руководством работает всего около семи.

- Нехило. За это время можно было бы добиться успеха. А вам пока не везёт, как я вижу? - я насмешливо улыбнулась. К моему удивлению, Иборг не рассердился, а наоборот, кажется, развеселился.

- У нас есть цель, к которой можно идти разными путями, девочка. Я предпочитаю длинный, сложный, но с максимальной гарантией на успех, понимаешь? Ошибиться и оказаться на плахе мне совсем не хочется, тогда все годы подготовки попадут Дариде под каблук.

Дариде под каблук... Я вздохнула. Что ж, очень точное выражение.

Даридой звали богиню смерти и перерождения. Если у каждой расы Эрамира, да и у мирнарийцев, имелись свои собственные обычаи и верования, то Дарида была одной из двух высших существ, общих для всех. Повелительница Тьмы и Смерти, она наказывала преступников, забирала души усопших и отправляла их в новую жизнь. Дариду считали также богиней судьбы. Человек ведь устроен так, что судьба и смерть сплетаются у него настолько тесно, что зачастую не разглядеть - где одно, а где другое.

Другим высшим существом, общим для всех рас и народов, была Айли. Богиня Жизни и Света, олицетворение добра, справедливости и надежды. Причём нельзя сказать, что Дарида была злой, тогда как Айли являлась самой добродетелью. Жизнь и Смерть, Тьма и Свет. Две сущности, не хорошие и не плохие, но неотделимые друг от друга.

- Почему именно Эдигор? - спросила я у Иборга, внимательно изучая его неприятное насмешливое лицо. - Почему вы не начнёте с кого-нибудь другого?

- Начинать всегда нужно с верхушки, - мирнариец пожал плечами. - Иначе всё будет бесполезно.

- Ну убьёте вы его, - фыркнул внезапно Рым, - и что дальше? Императрица сейчас ждёт ребёнка, и в случае смерти Эдигора она, принцесса Луламэй и герцог Кросс будут выполнять обязанности регентов до совершеннолетия наследника. Или вы планируете всю верхушку прикончить? Вместе с Аравейном?

Под конец Рым уже откровенно язвил. Ну да, он же искренне считает, что великий маг неуязвим, аки тираннозавр для неандертальцев. Но что-то в издевательской усмешке Иборга подсказало мне, что орк ошибается. Или мирнарийцы знают что-то, чего не знаем мы.

- Это уже наша забота, Грымз. Но поверь мне, всё отнюдь не сводится к тупому убийству всех тех, кто сейчас находится у власти. Впрочем, мы не собираемся делиться с вами своими планами.

- Да? - Рым иронически приподнял одну бровь. Я восхитилась - мне такой фокус никогда не удавался. - А я-то искренне считал, что ты сейчас нам всё-всё расскажешь. Даже записывать приготовился. Да и вообще, я не пойму, чего ты тогда припёрся-то - имена наши, что ли, узнать?

- Нет, - голос Иборга стал таким мягким и сладким, что у меня мурашки по коже побежали. - Совсем не за этим. Я пришёл посмотреть на руну, Грымз.

- Зачем? Чтобы убедиться, что ты не можешь её снять?

- Можно и так сказать.

В этот момент входная дверь внезапно распахнулась - "охранник" еле успел отскочить в сторону - и на пороге комнаты возникла самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо видела раньше.

У неё было благородное лицо с тонкими, очень изящными чертами - яркий ротик, правильный, аристократический нос, молочно-белая, нежная и даже какая-то прозрачная кожа. Большие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц, просто поражали своей удивительной, чудесной зеленью - глядя в них, вспоминалась трава ранней весной, молодая листва, свежий, прохладный воздух...

Венчали это чудо ярко-алые, немного вьющиеся волосы, уложенные в сложную причёску. Пара прядей свисала около ушей, придавая этой причёске вид некоторой, но вполне уместной небрежности. Ушки, кстати, тоже были весьма изящны, а уж от сережёк, похожих на дождевые капли, я вообще пришла в восторг.

В общем, не женщина это была, а самая настоящая богиня.

Вот только взглянув на Иборга, я похолодела. Он смотрел на вошедшую с выражением такого искреннего восхищения на лице, что я внезапно поняла, кто здесь "главный" на самом деле.

И взглянула на неё по-новому, внезапно приметив и презрительный изгиб губ, и искорку неприязни в зелёных глазах.

- Ну и? - женщина остановилась возле мирнарийца, сложив на груди изящные белые руки. Одета она была, кстати, в тёплое платье малахитового оттенка с отороченным мехом воротником, которое ей удивительно шло. - И чего ты меня дёрнул, Иборг? Сам не мог разобраться?

Вместо того чтобы ответить, мирнариец встал и, протянув руку, с какой-то звериной нежностью провёл ладонью по её щеке.

- Здравствуй, Эллейн.

Женщина хмыкнула.

- Соскучился?

- Конечно. Тебя не было почти три дня.

- Ну так и я не у моря загорала, - Эллейн отвела руку Иборга от своей щеки и опять повернулась к нам с Рымом.