Охота на дьявола

– И? – спросила я, зная, что есть еще что-то. С бабушкой всегда так.

– Я предложила построить в Оксфорде новое крыло, посвященное королеве. Виктория не может устоять перед такими вещами. А теперь ступайте.

Она махнула на нас, в ее глазах сверкал триумф.

– Мне нужно немного покоя в этом доме.

Не обращая внимания на ее пожелание, я расцеловала ее в обе щеки.

– Спасибо, бабушка.

Мы с Томасом еще не можем пожениться, но она сделала все, что могла, чтобы помочь нам. Теперь все зависит от отца Томаса и королевы. Я не сильно верила в них обоих, но это лучшее, на что мы можем надеяться в наших обстоятельствах. Теперь нам просто нужно ждать. Но ждать мы будем в тайном месте, надеюсь, слишком далеко, чтобы герцог нас нашел.

– Будь смелой. – Бабушка с любовью взяла мое лицо в ладони. – А теперь иди спасай мир и этого твоего дьявольского принца.

Часть вторая. Чикаго. 1889 год

Таких страстей конец бывает страшен,

И смерть их ждёт в разгаре торжества.
Так пламя с порохом в лобзанье жгучем
Взаимно гибнут[12]…

«Ромео и Джульетта», акт 2, сцена 6 Уильям Шекспир

Глава 29. Второй город

Центральный вокзал

Чикаго, штат Иллинойс

10 февраля 1889 года

Чего я только не читала в газетах про Чикаго. Что в нем воняет забитым скотом, дымом и экскрементами. Что улицы красны от крови и черны от пепла. И не такая уж редкость наткнуться на рельсах на отрезанную голову или конечность – такая опасность ежедневно угрожает тем, кто подходит к вагонам слишком близко. Этого города надо бояться и избегать.

И хотя кое-что из этого было правдой, Чикаго показался мне весьма очаровательным, несмотря на висящий в воздухе запах гари. Чувствовалась в нем какая-то смесь упорства и надежды, которая проникала в человека и заставляла верить, что он тоже может стать, кем захочет. Что все возможно. Этот город пережил разрушение – сгорел дотла и возродился, совсем как мифический феникс. Он словно широко раскинул руки, бросая вызов и одновременно приветствуя. Приезжайте, если осмелитесь. Приходите и живите свободно.

Добро пожаловать в Чикаго.

Я стояла около вокзала и широко открытыми глазами осматривала вознесшиеся к небу здания. В лучах заходящего солнца они блестели, словно лезвия. Чикаго. Клянусь, город дышал в ритме с пыхтящими паровозами. Они были вроде механической нервной системы, непрерывное движение жизни по рельсам. Ледяной ветер, от которого стучали зубы, играл с моими волосами. По улицам торопливо шли молодые женщины в элегантных темных юбках, с маленькими кожаными чемоданчиками в руках. Меня осенило. Они были одни. Я моргнула, поглощенная мыслями о том, что женщины ходят одни, без компаньонок, на работу. Ахнув, я оперлась на трость. Должно быть, это сон.

Рядом остановился Томас, посмотрел на мое лицо, потом вокруг и приподнял уголок губ.

– Сложно сказать наверняка, но похоже, что город привел тебя в такой же восторг, как меня шоколадный торт с кофейной глазурью.

– Не говори глупостей, тот торт был из другого мира. – Я игриво пихнула его локтем. – Посмотри, – я медленно повернулась, – можешь представить? Жить в городе, где тебе не нужно сопровождение, чтобы пойти куда-то?

Томас взглянул на меня с некоторой грустью, и я поняла, что для него это нормально. Ему-то не требуется надзиратель за каждым шагом, когда он выходит из дома.

На пути у выходящих из здания вокзала сердитый мужчина звонил в колокольчик.

– Грешницы! Этот город – приют дьявола. Здесь бесчинствуют нечистые создания. Убирайтесь туда, откуда пришли! Возвращайтесь в безопасность своих домов, или вас заберут демоны, рыщущие по улицам! – Он повернулся ко мне, в глазах бушевало дикое пламя. – Ты! Отправляйся к своей матери, девочка. Спасайся!

Мои восторг и улыбка растаяли. Я вперила взгляд в мужчину, прогнав всю теплоту с лица и из голоса.

– Моя мать умерла, сэр.

– Идем.

Томас бережно отвел меня на другой конец тротуара. Прислушиваясь к уличному шуму, мы молча ждали, пока дядя организовывал доставку чемоданов и медицинского оборудования в наше временное жилище. Мужчина продолжал свою отповедь. Я сильнее стиснула зубы.

– Почему тот человек кричит про грешников и демонов? – спросила я, глядя, как он трясет колокольчиком перед молодой женщиной, которая, намеренно отвернувшись, торопливо шла мимо него. – Он же имеет в виду не женщин?