Охота на древнего. Паутина

Не выдержав напряжения последних дней, она всхлипнула пару раз и даже почувствовала, как по щекам побежали горячие слезы. На ум почему-то пришло воспоминание о том, как всего пару дней назад она точно так же сидела, кажется, даже на этом же самом месте, и оплакивала смерть Карла. Это были первые слезы за много-много лет, что она позволила себе. Но тогда с ней рядом был Джек.

Мысль о детективе немного отрезвила вымотанную до предела Алекс. Резко выдохнув, она поднялась на ноги и вытерла щеки тыльной стороной ладони.

«Тогда со мной был Джек, – повторила она про себя, – и я оплакивала Карла. А чего ради мне реветь сейчас? Джек жив. Он жив, и точка».

На следующий день домой к девушке заявился Питер Брок и сообщил, что им необходимо отправиться в полицейский участок, чтобы дать официальные показания по делу прокурора Харда. К моменту их появления в участке там уже был сенатор Фрост собственной персоной.

Как и обещал адвокат, их неожиданный союзник успел все взять в свои руки, а потому, оформив целую кучу бумаг и повторив под запись вчерашнюю историю, Алекс отправили домой.

К Джеку ее в тот день не пустили, сразу предупредив, что детектив находится в реанимации и туда прохода нет. Но будто заметив что-то в выражении лица некроманта, попросили не устраивать скандал и не пугать других пациентов. Мысль обратиться с этим к Фросту или Далласу она отбросила сразу, а вот Вэлмар мог оказаться полезным, только… инкуб исчез.

Как ни старалась Алекс, но выяснить, что стало с двуликим после появления полиции в доме сенатора, ей не удалось. Фрост также хранил молчание, Даллас и вовсе не появлялся на горизонте, хотя она опасалась, что вампир потребует какую-нибудь услугу, как только появится такая возможность. Но то ли возможность еще не появилась, то ли самому Далласу ничего от нее не было нужно. Пока.

– Ерунда, – в очередной раз хмыкнула Алекс, отбрасывая в сторону блокнот с контактами известных ей двуликих, что могли знать о местонахождении Вэлмара. – Куда же ты пропал, черт хвостатый?

За эти дни Алекс трижды вытаскивали на допрос в МинЮст, дотошно вытряхивая из нее одно и то же, словно ждали, где она споткнется и образуется нестыковка, за которую можно ухватиться. Но в целом, как ищейки ни старались, все обошлось. Под давлением общественности и при протекции Фроста они были вынуждены закрыть глаза на генетическое «отклонение» в виде совокупности генов двух видов.

Откровенно говоря, Алекс ждала, что ее сразу заберут в неизвестном направлении и сотрут с лица этого города любое упоминание о некроманте Алекс Кинг. Но внезапное заступничество сенатора, выступившего с длинной, пространной и излишне торжественной речью о детективе Солье и Алекс Кинг, что вели закрытое расследование и действовали исключительно в его, сенатора, интересах и по его же просьбе, дало неожиданные результаты – никто не посмел трогать национальных героев.

Пока не посмел. Но Алекс печенкой чувствовала, когда «ор» утихнет, им всем это еще аукнется.

Неожиданно для самой себя Алекс стала лицом и чуть ли не символом целого конгломерата разного рода сообществ и движений, посвященных всеобщему равенству. Ее завалили приглашениями о вступлении в такие партии, как «Всеединство», «Равноправие – основа жизни» и даже «СЛЛГМ» (Свобода Любви Гендерной Многоликости), пропагандирующая свободу отношений и построения ячеек общества, что и вовсе стало для нее огромным шоком.

Девушка пыталась занять себя работой и отвлечься поисками инкуба, но находиться в крохотном офисе стало невозможно. Алекс и раньше не жаловалась на отсутствие спроса на свои услуги, но теперь телефон трезвонил не переставая, а почтовый ящик распух от сотен конвертов и, кажется, тысяч визиток, добрая половина которых принадлежала газетчикам и телевизионщикам. Лишь чудом вездесущие журналисты всех мастей пока не сумели разнюхать ее домашний адрес, в отличие от Питера Брока. Кажется для человека Фроста эта информация вовсе не была тайной.

И вот теперь она торопливо шагала по больничному коридору, одновременно желая поскорее увидеть Джека и страшась этой встречи. Что-то произошло между ними, что-то рухнуло в ту ночь, и она до конца не могла понять: то ли это стена, разделявшая их с Джеком миры, то ли хрупкая, только-только начавшая зарождаться связь.

– Привет.

Алекс приоткрыла дверь палаты и мазнула взглядом по двум полицейским, вытянувшимся в струнку по бокам от входа при ее появлении.

Детектив полусидел-полулежал на кровати, сосредоточенно уставившись в экран телевизора, откуда лился громкий голос бравого сенатора Фроста. Заметив появление гостьи, Джек поспешил убавить звук и откровенно радостно улыбнулся.

– Привет.