Охота на духов

Когда он сказал, что очень жалеет о своем поступке, что зря он ее оставил, а сам ушел, она как-то странно на него посмотрела и долго-долго молчала. А потом стала рассказывать, что случилось после его ухода: о том странном недуге, который заставлял людей бояться собственной тени, о намерении Фин-Кединна куда-то в одиночку отправиться и о его нежелании что-либо ей объяснить. А Торак, которому тоже невмоготу было молчать, поведал Ренн о нападении филина и о гибели Темной Шерсти и волчат.

Ренн слушала молча; она явно была потрясена.

– И все трое погибли? – наконец промолвила она.

Торак кивнул.

– Не знаю, как Волк сумеет это пережить.

– Все трое… – тихо повторила Ренн.

Но она не зря была племянницей Фин-Кединна: Торак видел, что она уже пытается понять, что же все это значит.

– А тот филин… – Она задумчиво посмотрела на Торака. – С ним ведь наверняка что-то не так!

– Да, я видел его глаза. Совершенно пустые…

– Ага, значит, это не злой дух.

– Нет, вряд ли.

– Интересно, что Эостра с ним такое сделала? – Ренн говорила заинтересованно, словно колдунья, пытающаяся понять, в чем заключается хитрость ее более опытной товарки. Торак просто восхищен был тем, как быстро она пришла в себя. – Ты говорил, он полетел на юг? – спросила она.

– Да. И Камешка с собой унес – для того, по-моему, чтобы Волка за собой сманить. Волк, я думаю, как раз под эту бурю и угодил. Если вообще жив остался…

Ренн внимательно на него посмотрела. Теперь она снова стала прежней, от колдуньи в ней не осталось и следа.

– Он жив, – твердо сказала она. – Волк сумеет о себе позаботиться.

Торак не ответил. В ушах у него звучал горестный вой Волка. Похоже, Волку теперь все равно, останется он жив или погибнет.

И Тораку, скорчившемуся в темном шалаше над слабо мерцающим костерком, вдруг послышался в реве ветра и стуке ледяного дождя чей-то дикий хохот.

– Ох уж эта буря! – проворчал он. – Наверняка ее Эостра наслала. Тебе не кажется?

Темные, как у ворона, глаза Ренн гневно блеснули.

– Неужели она весь Лес ледяными оковами сковать решила?

Оба помолчали, слушая, как с треском ломаются деревья под тяжестью налипшего льда.

– После того как ты ушел, – сказала Ренн, – она посылала нам знаки.

– Я, по-моему, видел один. Похожий на остроконечный зигзаг или на птицу. Вырубленный в стволе тиса.

Ренн молчала, и Торак почувствовал: она пытается решить, что можно ему сказать, а о чем лучше умолчать.

– Этот знак, – тихо сказала она, – означает, что Эостра устроила свое логово на Горе Духов.

Гора Духов. Торак никогда о ней не слышал, но от одного названия у него все похолодело внутри.

– Фин-Кединн говорил мне, что эта Гора священна для всех горных племен, – продолжала Ренн. – Он считает, что если бы мы сумели эти племена отыскать, то они, возможно, помогли бы нам выйти к этой горе.

Торак слушал ее как бы вполуха; он размышлял о том, что в этой горе наверняка есть пещеры. И от этой мысли ему стало совсем не по себе. Дважды он решался зайти вглубь горной пещеры: однажды еще в детстве, когда для победы над тем медведем ему нужно было найти каменный зуб, а во второй раз – на Далеком Севере, чтобы спасти Волка. И оба раза Ходец предупреждал его: «Стоит тебе туда войти, и целым ты уже никогда не будешь». Торак понимал, что Ходец, конечно, безумен, но все же порой проявлял редкое здравомыслие. И его предупреждения были отнюдь не безосновательны. И Торак вдруг отчетливо понял: если он по-прежнему не будет обращать внимание на предостережения Ходца – если снова решится войти в пещеру, – то челюсти земли сомкнутся навсегда, и тогда ему из этой пещеры уже не выбраться.

Услышав, что Ренн громко окликает его, он с трудом заставил себя прогнать эти мысли и вернуться к действительности.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

– Да, конечно, – солгал он.

Она взяла его за руку. Пальцы у нее были тонкие и теплые. Торак чувствовал, как из них в его тело и душу перетекает некая сила.

– Торак, – сказала Ренн, – я не знаю, что Эостра собирается делать на этой горе, но одно мне совершенно ясно: она намерена во что бы то ни стало нас разделить, разлучить тебя со мной и с Волком. Ей нужно, чтобы ты остался в одиночестве, ибо только так она сможет заполучить твою блуждающую душу. Но ей это не удастся!

И они еще долго сидели бок о бок у огня, а ледяная буря яростно сражалась с истерзанным Лесом. Потом Ренн уснула, но Торак продолжал бодрствовать. Пока что они с Ренн были в безопасности. А Волк? Тораку казалось, что связь между ним и Волком подобна тонкой хрупкой нити, протянувшейся в ночи, и ледяные пальцы Эостры уже тянутся, чтобы схватить эту тонкую нить и порвать ее.

Глава одиннадцатая

Ясный Жестокий Холод наступал на Лес, стремясь его уничтожить. Холод сокрушал деревья и заставлял птиц камнем падать на землю. Холод набрасывался на Волка, запуская ему под шерсть свои страшные ледяные когти.

Ну и пусть. Теперь ему все равно, что с ним станется.