Охота на Джека-потрошителя

Глава 8 Покажите вашего почти покойника

Отель «Грейт вестерн ройял», вокзал Паддингтон

11 сентября 1888 г.

В чайном зале отеля «Грейт вестерн ройял» было невыносимо жарко.

Или, возможно, во всем виновата огненная ярость, бушующая во мне. Я сидела, сложив руки на коленях, как требуют приличия, и молила Бога дать мне силы, чтобы удержаться, не протянуть руки через стол и не схватить шею собеседника вместо сэндвичей с огурцом и пирожных.

– Вы выглядите так, будто не спали, мистер Кресуэлл.

– А кто сказал, что я спал, мисс Уодсворт?

Я приподняла брови.

– Занимались подрывной деятельностью в неподходящее время, не так ли?

– А если бы и так, это вас бы оскорбило? – Томас улыбнулся официанту, наклонился и шепнул что-то ему на ухо. Официант кивнул и ушел.

Когда мы остались одни, он уставился на меня, одновременно подсчитывая тысячу разных вещей. Я поднесла фарфоровую чашку к губам и с усилием сделала глоток чая.

Я согласилась встретиться с ним здесь только для того, чтобы обсудить детали нашего дела, а он сейчас привел меня в ярость тем, что неизменно догадывается о моих тайных планах, и теперь мне придется его убить. На глазах у всех этих свидетелей, не меньше. Какая жалость.

– Сэр, – официант снова подошел к столу и подал Томасу три предмета: серебряную пепельницу, где лежали сигареты, спички, которые он достал из своих черных брюк, и орхидею. Томас вручил мне цветок, затем взял сигарету и позволил официанту поднести ему спичку.

Серый дым поднялся в воздух между нами. Я нарочно закашлялась и замахала рукой, прогоняя дым обратно на его сторону стола.

– Не могу поверить, что вы купили мне этот красивый цветок только для того, чтобы погубить его курением, – сказала я, нахмурившись. – Как это грубо.

Курение в присутствии девушки без ее разрешения – это нарушение приличий, но Томасу, казалось, было совершенно наплевать на это. Я положила орхидею и посмотрела на него сквозь ресницы, прищурив глаза, но он лишь еще раз затянулся и медленно выдохнул ядовитый дым, а потом отпустил официанта.

Он напомнил мне гусеницу из «Алисы в Стране чудес», лениво сидящую на гигантском грибе и полную безразличия ко всему миру. Если бы он только был таким же маленьким, чтобы я могла раздавить его своей туфелькой.

– Это отвратительная привычка.

– Как и вскрывать покойников до завтрака. Но я не порицаю вас за эту дурную привычку. Фактически, – он наклонился ко мне ближе, понизив голос до конспиративного шепота, – довольно мило видеть вас каждое утро, зарывшейся по локти в кишки. И еще я рад подарить вам этот цветок. Прошу вас, поставьте его на столик у кровати и думайте обо мне, когда будете раздеваться перед сном.

Я уронила свой сэндвич на тарелку и оттолкнула ее от себя прочь со всей яростью, на какую была способна. Томас еще раз набрал полные легкие сигаретного дыма и с вызовом посмотрел мне в глаза. В его взгляде было еще нечто, чего я не совсем поняла.

– Ну ладно. Я понимаю, говорить больше не о чем. Хорошего дня, мистер Кресуэлл. – Не успела я встать, как рука Томаса рванулась вперед, и он мягко схватил меня за запястье. Я ахнула и вырвала руку, оглянувшись по сторонам. К счастью, никто не заметил его неприличного жеста. Я уклонилась от его второй попытки задержать меня, хоть и не слишком возражала против его прикосновения. – Я вижу, ваше пристрастие повредило ваш мозг.

– Напротив, дорогая Уодсворт, – произнес он между затяжками, – я считаю, что никотин придает моим мыслям дополнительную ясность. Вам следовало бы самой попробовать.

Он повернул эту ужасную штуку другим концом и протянул мне, но я установила для себя пределы дозволенного при ведении любительского сыска. Курение было одним из пределов. Он пожал плечами и вернулся к поглощению никотина.

– Как вам угодно, – сказал он. – Ну, я иду с вами.

Я посмотрела прямо ему в глаза. Томас уже не обдавал меня ледяным равнодушием, он был теплым, как августовский вечер, и улыбался уголками губ.

Огонь пробежал по моему телу, когда я осознала, что рассматриваю форму его губ, отмечаю, что нижняя губа слегка полнее и слишком соблазнительна, – девушка без сопровождения компаньонки не должна обращать внимания на подобные вещи.

Я привела в порядок свои мысли, словно образцы, которые потом предстоит препарировать. Меня явно поразило некое дегенеративное заболевание, если меня посещают столь неприличные мысли об этом негоднике. Вероятно, он хотел спровоцировать меня на поцелуй.

– Я иду… домой. И совершенно точно не приглашаю вас с собой, – я осмелилась встретиться с ним взглядом, несмотря на временную утрату способности судить здраво. – Натаниэль не одобрит меня, если обнаружит у нас в доме мужчину, какой бы невинной ни была наша работа.