Охота на Джека-потрошителя

Арест дяди подействовал на мои нервы и сделал меня забывчивой. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я в последний раз ходила в гости на такое чаепитие. И хотя я была равнодушна к подобным приглашениям, обычно я не отличалась такой рассеянностью.

Я помешала чай, потом положила ложечку позади чашки, как требовали правила приличия.

Виктория повернулась ко мне с легкой улыбкой на лице.

– С большим сожалением узнала о вашем дяде, Одри Роуз. Должно быть, очень тяжело иметь среди членов семьи такого безжалостного преступника.

Я только что откусила кусочек сэндвича с огурцом и с трудом проглотила вместе с ним свое изумление. Лиза бросилась на помощь, спасая меня своим острым язычком.

– Такой позор! Если они могут обвинить такого выдающегося человека, как наш дядя, они наверняка могут обвинить кого угодно. Возможно, – она наклонилась вперед, понизив голос до шепота, – они в следующий раз нацелятся на членов парламента. Из этого получится сенсационная история, вы согласны?

До этого последнего заявления тетушка Амелия улыбалась и кивала, гордясь находчивым ответом дочери. Когда Лиза сверкнула улыбкой в мою сторону, лицо тетушки залилось густой краской. Она выпрямилась, промокнула губы кружевной салфеткой, несомненно, вышитой нами.

– Ну, девочки, – она обвела нас взглядом, – давайте не будем позволять воображению уносить нас слишком далеко. Нам не следует сплетничать или рассуждать о таких делах. Это невежливо.

– Но это правда, мама, – настаивала Лиза под прицелом любопытных взглядов всех, сидящих вокруг стола. – Некоторые члены королевской семьи попали под подозрение. В Лондоне все только об этом и говорят.

У тетушки Амелии был такой вид, будто она проглотила яйцо целиком. Через секунду она запрокинула голову и рассмеялась, и ее смех казался таким же принужденным, как и ее слабая улыбка.

– Видите? Именно поэтому беседовать о подобных вещах – пустая трата времени и энергии. Ни один член королевской семьи не может попасть под подозрение. Кто хочет еще чаю?

Виктория, недовольная сменой темы разговора, во второй раз повернулась ко мне.

– Вы сегодня очень красивая, Одри Роуз. Если говорить совсем честно, я не была уверена в том, зачем нас пригласили. Учитывая все слухи, которые ходят в обществе, насчет вашего общения с этим странным ассистентом вашего дяди. Как его имя? Мистер Кресуэлл?

Другая девушка, которую звали, по-моему, Хейзел, кивнула.

– О да. Я слышала о нем от брата. По его мнению, он бесчувственный, как автомат, – она язвительно улыбнулась. – Хотя я слышала, что он очень привлекателен и из хорошей семьи – у них есть титул. Он не может быть совсем уж плохим.

– Мистер Уильям Брэдли говорил мне, что у него есть собственная квартира на улице Пикадилли, – прибавила Реджина, довольная возможностью поучаствовать в беседе. – Если честно, что за родители разрешают сыну жить отдельно до достижения совершеннолетия? Мне все равно, насколько они богаты, это неправильно, – она прижала руку к груди. – Я бы не удивилась, если бы узнала, что он убил этих… женщин… и спрятал их трупы. Может быть, Лиза права. Может быть, доктор Уодсворт невиновен, а настоящий сумасшедший – это мистер Кресуэлл. Готова держать пари, к нему туда ходит множество неблагопристойных женщин. Пусть он наследник огромного состояния, но кто выйдет замуж за такого странного парня? Он, наверное, способен убить собственную жену.

– Вы шутите, – сказала я, не успев сдержаться. – Если он интересуется наукой, это едва ли делает его убийцей или автоматом. Собственно говоря, с Томасом все в полном порядке. Я нахожу его вполне нормальным.

– Следи за своим языком, Одри Роуз! – тетушка Амелия обмахивалась салфеткой. – Называть юношу по имени неприлично. Особенно если ты с ним никак не связана.

Если я раньше думала, что тетушка расстроена, то теперь она вышла на совершенно другой уровень эмоций. Как быстро ее чаепитие превратилось в обсуждение мрачных и неприличных вещей.

Я сдержалась и не закатила глаза. По крайней мере, это чаепитие оказалось более интересным, чем я ожидала. Другие девушки быстро потеряли интерес к Томасу Кресуэллу и к «трагическим и тревожным» убийствам живших в трущобах женщин из низших слоев общества.

Беседа перешла на более подходящие для вечернего чаепития темы. Например, кого пригласят на маскарад в честь совершеннолетия герцога через шесть месяцев.

– Вы просто обязаны туда прийти, – говорила мне Виктория, продевая свою руку в мою, будто мы уже стали лучшими подругами, и не она только что назвала моего дядю убийцей. – Все, кто имеет хоть какой-то вес, там будут. Если хотите, чтобы нужные люди посещали ваши вечеринки, вам необходимо прикладывать усилия, чтобы посещать их приемы. Я слышала, что герцог даже нанял ясновидящую, чтобы она провела сеанс.

Весь вечер я наблюдала за ними и отмечала роли, которые они играли. Я сомневаюсь, что хоть одной из них действительно было важно то, что они говорили, и мне их было очень жаль. Их мысли громко взывали к ним, требуя дать им свободу, но они не хотели этого делать.

Хейзел перегнулась через стол и обратилась ко мне.