Охота на Эльфа

— Красивую концепцию вы нам изложили, — оценил Фил. — Только старо это все как мир. В смысле устарело. Кто-то из древних сформулировал ваш псевдомарксистский принцип гораздо короче: разделяй и властвуй.

— Не совсем то, — улыбнулся Эльф, — но вы близки к истине. Это один из принципов науки управления. Если трезво смотреть на вещи, в нем нет ничего оскорбительного для человека.

— А, по-моему, есть, — возразил Фил. — Специально сталкивать людей лбами. Во имя их же блага? Специально убирать неугодных. Во имя кого? Во имя детей тех, кого убили? Я что-то теряю внутреннюю логику. Большевизм какой-то получается. Убили Эдика во имя стабильности. Никакой стабильности в нашей экономике я не видел и не вижу. А с Эдиком познакомился, и он мне был симпатичен. Так что клал я с прибором на экономику, ради которой нужно убивать романтика Свирского!

— Привет вам от Достоевского, — заметил Эльф. — Он только слов таких не употреблял.

— И ему от меня передавайте. Когда встретите, — огрызнулся Фил. — Однако я о принципе не договорил. Разделяй и властвуй — это не для людей. Это для тех, кто властвует. А я их ненавижу.

— Э, да вы тоже романтик! — удивился Эльф.

Я и сам удивлялся, глядя на Фила. Видно, это коньяк так подействовал. И на всякий случай я поспешил вклиниться:

— Мы не романтики, наоборот — практики. И как практик я хочу спросить, кто в данный момент разделяет и властвует? Навигатор?

В эту секунду мне почудилось, что Эльф вздрогнул. Конечно, он владел собою в совершенстве, но моя последняя догадка оказалась, очевидно, уж слишком точной. И подействовала сильнее, чем напоминание о его израильском прозвище.

— Почему только Навигатор? — вопросил Эльф, быстро совладав с собою. — Властвуют сейчас многие.

— Но Навигатор сидит в Кремле? — быстро задал я свой следующий вопрос.

И проиграл вчистую.

— А вот это уже будет лишняя для вас информация, — заявил Эльф, подчеркнуто меняя тон разговора и дистанцируясь.

Словно наша доверительная, чуточку пьяная беседа заканчивалась, участники стремительно трезвели и готовились расходиться по домам. Стало ясно, что больше ничего интересного из него вытянуть не удастся. А значит, пора возвращаться к делам практическим.

— Хорошо, — сказал я. — А если мы откажемся ехать в Германию?

— У вас выбора нет, — ответил он жестко, провоцировал на откровенное возмущение.

Но мы уже перегорели оба, и я, и Фил. Поэтому спокойно, молча ждали объяснений.

— У вас нет выбора, — повторил Эльф. — Потому что, во-первых, здесь и сейчас за вами будут охотиться Мышкин и Павленко одновременно. Возможно, не с целью убить, но охотиться будут. Во-вторых, Ахман не тот человек, который безропотно принимает отказы. А вам оно надо — прорываться отсюда с боем? И, наконец, в-третьих, деньги, которые вы получили от нас, слишком велики, чтобы впятером, без посторонней помощи, удержать их в руках.

— Вы повторяете слова Ахмана, — заметил я.

— Я их цитирую, — уточнил Эльф. — Я же слышал всю вашу беседу. Но учтите, тот миллион с хвостиком выдал вам я, и только я смогу гарантировать его сохранность. Ахман не сумеет. Поверьте старому разведчику. Нет хуже, чем связаться с уголовниками. Они, конечно, чтут воровской закон, но до известной цифры в долларах. А после этой цифры — причем, граница может проходить иной раз ниже сотни тысяч — обязательно находится беспредельщик, дикий, бешеный. Он сдаст всех — своих, чужих, порежет пятнадцать человек и уйдет с деньгами. Ахман интересен лишь потому, что он член КРП. Там законы другие, поэтому он частично управляем. Хотя по большому счету, КРП — тоже бандитская организация. Уверяю вас. Только благодаря настоящей политической дисциплине, я и могу держать их в кулаке. У меня есть очень серьезные связи в Германии, Турции, Штатах. Ахман знает это, и не тронет меня, прикажи ему хоть Павленко, хоть Мышкин, хоть сам Ельцин. Разве что приказ Аджалана будет для него действителен. Но товарищ Апо, он же Абдулла не прикажет — это я знаю точно. Вот так. А вы спрашиваете, кто на кого работает… — вспомнил он вдруг.

Мы глубокомысленно помолчали, теперь уже лениво жуя поданные на десерт фрукты. За окном начало темнеть. Или это просто туча наползла откуда-то с севера.

— А знаете, — спросил вдруг Эльф, — что означает на иврите слово «миньян».

Мы, конечно, не знали. Циркач мог знать, но его с нами не было.

— Очень интересное слово. Это круг людей, собравшихся в синагоге для утренней молитвы. Их должно быть непременно десять, иначе миньян не полон. А в еврейских народных поверьях бытует страшная легенда о миньяне покойников. Когда их в одном месте собирается девять, то любой проходящий мимо живой человек непременно присоединится и останется с мертвецами. Потому что образовавшийся миньян уже нельзя разрушить.