Охота на Эльфа

А в следующее мгновение открывать огонь с их стороны было уже некому. Четверо хватались за отсушенные руки после точных выстрелов прямо в стволы пистолетов, пятый лежал на земле с прострелянным запястьем, а с шестым и седьмым было хуже — они так неудачно держали свои пушки, что нарвались на смертельные попадания. Особенно с седьмым печально вышло: он вздумал стрелять в прыжке и в момент падения на линии огня оказалась его шея. А шея — место тонкое, пули девятого калибра из «Хеклера и Коха» пробивают её насквозь, как лист бумаги, и застревают где-нибудь еще. На этот раз не повезло ослу. Ранило его в бок, не насмерть, но животное вмиг сделалось более чем подвижным, а главное шумным, и кровища из раны хлестала. Хоть фильм ужасов снимай! Не иначе какую-то артерию бедолаге зацепило.

Вы спросите, каким образом три человека ухитрились враз вывести из строя семерых? Ну, так, во-первых, нас было уже не трое: Пиндрик и Шкипер, как выяснилось, достаточно давно переместились из неприметного «фольксвагена» в цитадель крестьянского двора — в амбар и бойницы там себе приглядели весьма удобные. А во-вторых, я же говорю, в таких делах все решает темп. В том числе и темп стрельбы. Очевидно, немецкие «хеклеры» оказались лучше австрийских «штайров» в руках у бородатых, а ещё вернее, руки у них росли все-таки не совсем оттуда.

Но их было много. Слишком много. Поэтому мы сразу залегли — кто где сумел. Ответный залп не заставил бы себя ждать, прозвучи только приказ. Да и кто ж мог знать наверняка, как поведут себя неизвестно кому подчиненные ребята возле «хаммера»!

Мы залегли и снова чего-то ждали.

Очуметь! Как долго я все это рассказываю! А ведь на деле-то все произошло в считанные секунды. Я потом часто пытался анализировать, где мы ошиблись.

Мог ли я, например, что-то сделать, когда русский мальчик, вырвавшись из маминых объятий, с плачем кинулся к раненому ослику?

Мог ли я что-то, сделать, когда связной с мрачной рожей по кличке Семнадцатый кинулся на перерез?

Если честно, я просто не понял, что происходит, а когда понял, было уже поздно.

О самых гнусных, о самых подлых вариантах почему-то забываешь в последний момент. Привычка мерить по себе неистребима, особенно в бою. Как правило, чтобы победить ты должен считать противника сильнее себя, и это правильно: зазнайство — плохой помощник. Но как учесть, что иногда противник оказывается просто трусом?..

Семнадцатый держал мальчишку левой рукой за горло, прижимая к себе изо всех сил — так и удушить можно, а к виску несчастного вплотную придвинул пистолет.

Требование его оставалось прежним:

— Бросьте оружие!

Только голос стал тоньше, истеричнее.

Двое ещё не подстреленных грубо оттолкнули мать, в отчаянии ринувшуюся к сыну. Понять её было можно, но глупость она совершала ужасную. Я успел натерпеться страху, глядя на эту сцену — от подобных придурков вполне естественно ожидать чего угодно, и вероятность случайного или неслучайного выстрела росла с каждой секундой.

Шум стоял несусветный, кричало сразу несколько человек, плюс один раненый осел, плюс козлы и ещё утки с курями — Содом и Гоморра!

«Когда приедет полиция — а она в Берлине приезжает быстро, тут вам не Москва — хуже станет сразу всем», — смекнул я и тихо скомандовал ребятам:

— Бросайте оружие.

А потом добавил зачем-то:

— Убьет же он мальчишку.

Как будто и так непонятно было…

Курды работали вполне профессионально. Обыскали каждого, обезоружили, браслетки защелкнули за спиной, сцепили меня с Филом, а Циркача — почему-то со Шкипером и Пиндриком. Не били, хотя и могли — некоторые за своих погибших друзей начинают мстить сразу.

И мерзкий Семнадцатый продолжал держать мальчонку до тех самых пор, пока нас не затолкали в красные «бээмвухи». Вот тут и подъехал господин Матвеев. Попозже. Как и обещал. На двух машинах.

И сразу началась торопливая перегрузка. Голубой каблучок «ситроен-берлинго» не задействовали — некогда было, да и схема действий со всей очевидностью изменилась кардинально. За какую-нибудь минуту все пачки перекидали из одного броневика в другой, машины были поставлены открытыми задними дверями друг к другу. А момент передачи денег как-то ускользнул от нашего внимания. То есть, похоже, никто и никому денег вообще не передавал.

Потом нас не слишком грубо, но резко выдернули из салонов «БМВ» и затолкали в кузов бронированного «ивеко», где покоилась теперь взрывчатка. Сопровождающих не посадили ни одного. Оно и понятно: убить такого охранника в темноте, с тем чтобы отобрать его оружие — в общем, не проблема для профи, даже в наручниках, а вот удрать из броневика, когда задвинут внешний засов — задача практически нереальная.