Охота на фей. Книга вторая. Чужая планета

– А потом еще кожа потемнеет и вместо носа вырастет груша, – предположил Кужим.

– Что? – испугалась Альриша. – Я могу стать такой же безобразной, как роламбины?

– Ты вряд ли, – заметила Вея, – но твои дети или внуки…

– Если тебя угораздит выйти замуж за местного парня, – подхватил Кужимчик

Альриша перестала считать роламбинов гениальными душками и милягами.

Все умолкли, стало не до смеха. Что будет, если они навсегда останутся на чужой планете?

– Ребята, давайте не будем брать у роламбинов еду, питье и даже вещи, – тихо предложила Джема.

– Боюсь, что выбора уже нет, – возразил Гришка, – кроме них тебе никто ничего не подаст. Заметили, что мы привязаны к креслам?

– Надо надеяться, что помощь придет и ждать удобного момента, чтобы сбежать. Не будут же они следить за нами постоянно, – сказала Вея.

Егор попробовал приподнять ноги. Тщетно, убежать будет не просто.

– Да, не так я мечтал летать, – вздохнул Кужим. – Хоть бы одним глазком посмотреть в иллюминатор.

– Расскажите, кто что знает о Роламбе, – попросила Ахен.

Откликнулись сразу несколько голосов.

– Небольшая планета, меньше Эдема…

– С нормальным радиационным фоном.

– Она едва не погибла, как Сирин, но по преданию ее спас Золотой Дракон.

– Давным-давно феи из Эдема нашли там пристанище…

– В ее недрах невиданной красоты кристаллы…

– Вот бы увидеть голубых барсов и жар-птиц!

– Это же все сказки, а вы верите…

– Роламба – она же Ида – планета подземелий, а в подземельях темно и сыро.

– Надо притвориться спящими, чтобы роламбины нас больше не травили, и попытаться бежать, прежде чем нас перетащат в подземелье, – предложила Вея.

Все услышанное снова и снова прокрутилось у Егора в мозгу, в голове помутнело, как от мухоморки, а потом, ему вдруг стало холодно – начался тремор. Он вцепился в поручни кресла и чуть не закричал в полный голос.

– Что с тобой, Егор? – спросила Вея. – Тебе плохо?

Она положила руку на его трясущийся кулак.

– Что случилось?

– Мы уже прилетели, Вея. И сидим в подземелье у роламбинов.

Как такое могло случиться?! Почему, выйдя из одного коллективного "глюка", они тотчас погрузились в другой? Никто не заметил земляных стен "космического корабля", никто не вспомнил о невесомости, которой и в помине не было. Могут ли они сейчас полагаться на свое сознание? Настоящее ли это пробуждение, или переход в новый сон?

– Может, мы давно уже здесь? – словно подхватив его мысли, спросила Альриша.

Как же темно и холодно! Непроизвольно ребята начали перекличку, им было необходимо разговаривать, чтобы убедиться – они реальны!

Вдруг откуда-то с переднего ряда поднялось светящееся облачко, и они, наконец-то, увидели друг друга.

– Привет! – выглянула из-за своего кресла Капелька. – А где детеныш единорога?

– Он приснился тебе, – сказал Егор.

– Он обещал нам помочь, – улыбнулась Ия.

Егор не очень-то верил, что единороги существуют, тем более, в таких мрачных подземельях. Но шестилетняя девочка улыбалась, и ему, будущему разведчику, не пристало раскисать от неизвестности.

– Потерпи немного, нам обязательно помогут, – обнадежил он Капельку.

Облачко света полетело по земляной пещере, как отвязавшийся воздушный шарик.

Еллеверре сбежал от роламбинов, едва только те начали выгружать спящих пленников. Только молниеносная реакция и скорость могли избавить его от ненавистных похитителей. Слава копытам, о нем забыли во время полета. Очутившись на родной планете, Еллеверре дал деру от корабля грушеносых. Никогда, никогда больше не подойдет он к их землям! Свобода! Ее не бывает много.

Родное стадо приняло его удивленно и радостно. Мама от души хлестанула Еллеверре по ушам, но потом он прижался к ее теплому боку, и они долго стояли так бесконечно близкие и счастливые.

– Ах ты бессовестный, негодный, милый…, – приговаривала мама, вороша губами шерсть на шее непутевого сыночка, и Еллеверре замирал от удовольствия.

Потом он говорил, говорил много, живописуя сородичам свой нелепый плен и приключения на чужбине. Подходили новые единороги, которые тоже были не прочь послушать его, и путешественнику приходилось рассказывать все сначала.

Наконец, он выбился из сил, наелся сладкого клевера, напился воды из чистейшего источника – о чудесное возвращение! – и уснул безмятежно под сенью родного надежного леса, где никто не крадет маленьких детей и единорогов.

Спал он много, иногда лишь пробуждаясь, чтобы убедиться – он дома, друзья резвятся на полянах, мама неподалеку хранит его сон, а птицы беспечно парят высоко в небе. Тогда Еллеверре улыбался, потягивался и снова проваливался в блаженный сон.