Охота на Горностая

– Братья! – воззвал Фура, оборачиваясь к остальным. – А что же вы, в рот мне ноги, пьёте?!

Красные Шапки ошарашенно уставились на стаканы в своих руках. Некоторые моментально пороняли их и отпрыгнули подальше – на всякий пожарный. Потому что во всех без исключения ёмкостях, даже в бутылках, плескалось то же самое пузырчатое жёлтое пойло. И, судя по тому, что катастрофа обнаружилась только сейчас, ещё пять минут назад все наслаждались расово верным напитком.

– Подменили! – заверещал кто-то, и толпа зароптала.

Фура осторожно понюхал неведомый «перигнон» и сделал маленький глоточек. Но даже этого хватило, чтобы понять: ЭТО пить нельзя ни в коем случае! Рискнувшие последовать его примеру Красные Шапки принялись дружно плеваться и ругаться. Недоумение и возмущение достигло своего предела, когда в дверях появился сам великий фюрер Кувалда, безмолвно потрясая фляжкой, в которой что-то булькало. От гнева он даже говорить не мог – только таращил единственный глаз и ловил воздух ртом, как рыба.

Фура с облегчением понял, что его смерть откладывается на неопределённый срок – у Кувалды явно появились дела поважнее.

– Что это такое, мать вашу, я вас всех спрашиваю?! – разродился, наконец, великий фюрер и запустил фляжкой в бармена, который, впрочем, успел увернуться. – Почему мой виски на вкус похож на… на…

– И мой! – загалдели вокруг. – И мой тоже!

– Это заговор! – заорал кто-то.

– Это предательство!

– Это он! – Фура быстренько сообразил, как отвлечь внимание от своей скромной персоны, и ткнул пальцем в бармена.

Толпа мгновенно переключилась на несчастного и, сплотившись, сурово двинулась в наступление. Бармен вопил, что ни разу не виновен, что оно само и вообще это всё происки врагов, которые желают немедленного свержения Кувалды с поста великого фюрера и воцарения анархии и непотребства. Красные Шапки не слушали – душа их требовала мести.

И расправа неминуемо свершилась бы, если бы дверь в кабак не распахнулась и перед изумлёнными Красными Шапками не появились двое – люд и шас.

Южный Форт, Штаб-квартира семьи Красные Шапки Москва, Бутово 08 сентября, суббота, 20.01

Рослав был не робкого десятка – трус, как известно, не играет в хоккей, – но не факт, что он отважился бы так запросто завалиться в логово Красных Шапок. Толпа неуправляемых, агрессивных, вооружённых дикарей – застрелят по трезвости, и поминай, как звали. Зато Авид, к немалому удивлению Рослава, повёл себя как бравый ковбой из старого доброго вестерна – открыл дверь с ноги и громко затребовал Фуру. Несчастный уйбуй был немедленно выдан своими же бойцами, а угодливый Покрышка, не ограничившись бытовым предательством, подробно рассказал, где в Южном Форте принято производить расправы.

– Где чернильница? – грозно вопросил Авид, когда они удалились от кабака шагов на десять.

– Какая чернильница? – Фура переминался с ноги на ногу, от страха у него даже глаз задёргался.

– Которую ты стащил со стола Урбека! – рявкнул Авид.

– Не помню-у-у, – заныл Фура и опасливо покосился за спины Авида и Рослава, туда, где в ожидании дармовых зрелищ столпились его собратья.

Красные Шапки перешёптывались, а особо предприимчивые даже устроили тотализатор: казнят ли Фуру привычным и скучным способом, то есть вздёрнут на перекладине напротив фюрерской башни, или шас смилуется и заставит отрабатывать долги. А, может быть, Фура сотворил что-то из ряда вон, и теперь ему грозят подвалы Цитадели?

– Тренер, клянусь, в рот мне ноги! Не помню! Мне бы выпить, третий час во рту ни капли, а в баре один «Дон Перингон», или как его?..

– Что? – прищурился Авид.

И Фура, сбиваясь и путаясь, как сумел обрисовал бедствие, постигшее Южный Форт, мол, пришёл в родной кабак, а вместо виски во всех бутылках какая-то гадкая шипучка.

– Бред, – поморщился Рослав, наблюдая краем глаза за галдящими у входа в «Средство от перхоти» дикарями.

– Да, дела… – вздохнул Авид. – Что ж, пойдём другим путём. – Он сложил руки на груди и напустил на себя самый суровый вид: – Уйбуй Фура!

– Я, – пискнул тот.

– Ты похитил сокровище Великого Дома Навь, и вернуть его меня делегировал сам Сантьяга! Ваша королева, в знак дружбы и налаженных торговых связей, выделила мне помощника, – Авид указал на Рослава, – из числа своих личных стражников. Понимаешь ли ты, вредитель, чем это грозит Южному Форту?

Услышав про «стражника», Рослав сжал кулаки и медленно сосчитал до десяти. А Фура, уже мысленно распрощавшись с жизнью, принялся выворачивать карманы. На землю посыпались пробки, погнутые ржавые железки (вероятно, отмычки), складной нож, несколько удостоверений в разноцветных обложках и… чернильница «Форель».

– Есть! – Авид поднял «сокровище», подул на него и щёлкнул по морде знакомую пучеглазую рыбу.

– Повесите? – жалостливо промямлил Фура.