Охота на императора

Судя по всему, человеком с белыми погонами был Дворжицкий. Значит, в это время он находился сзади и чуть в стороне от Александра II. Если у него был поврежден зад шинели, значит, в последний момент он отвернулся, стремясь уберечься от взрыва. Или это произошло случайно?

Почему он не шел впереди императора или рядом с ним? Почему не обратил внимания на подозрительного штатского молодого человека, стоящего невдалеке? Почему вообще Александра II не окружала плотная группа военных, которые все время находились в стороне?

Конечно, присутствующие на месте происшествия военные, жандармы, полицейские по собственной инициативе не могли создать «живое кольцо оцепления» вокруг императора. Они вообще могли не догадываться, что ему и теперь угрожает смертельная опасность. Но почему же полковник Дворжицкий, понимавший, что террорист вряд ли был одиночкой, не дал соответствующую команду?

Такая нераспорядительность опытного полицмейстера вызывает определенные сомнения. Вполне возможно, что Дворжицкий внимательно следил за поведением окружающих, заметил подозрительную личность, увидел в его руках предмет, похожий на завернутую в платок бомбу, и поспешил отпрянуть в сторону, что и спасло ему жизнь. (Он был ранен в руку и ногу, но всерьез не пострадал.)

Не исключено и более серьезное подозрение. Как настоящий неглупый профессионал (а, судя по его поведению на процессе Веры Засулич, весьма ловкий и коварный) полковник Дворжицкий должен был ожидать еще одного покушения на жизнь императора. По его словам, он предупредил Александра II об опасности. В таком случае странно, что он не сделал ничего, чтобы предотвратить трагедию.

Если в первом случае Дворжицкого можно было бы обвинить в малодушии, в нежелании жертвовать своим здоровьем или даже жизнью, спасая Государя, то во втором – это уже пассивное содействие преступлению, сознательное непринятие необходимых мер защиты охраняемого лица.

Обе высказанные версии не имеют веских доказательств. И все-таки вряд ли следует считать их совершенно невероятными. Многие из высших чинов Российской империи были недовольны либеральными реформами, которые подготовил граф Михаил Тариелович Лорис-Меликов. Было известно, что буквально на днях Александр II, скорее всего, подпишет предлагаемый им указ.

Наследник престола вроде бы не был склонен идти на какие-то уступки не только революционерам, но и либералам. Убийство императора должно было бы резко изменить расстановку сил в руководстве страной, а Лорис-Меликов, перед которым вынуждены были лебезить сановники, завидуя ему, должен был бы отправиться в отставку.

Судя по его поведению в деле Боголюбова и после оправдания Веры Засулич, Дворжицкий был сторонником крутых мер по отношению к революционерам. В этом своем рвении он, пожалуй, не сознавал, что это его мнение отвечает целям террористов. А если и сознавал, то был убежден: искоренить «революционную заразу» можно только самыми жестокими методами, вплоть до провокаций (на которую он пошел, выпуская, вопреки указанию А.Ф. Кони, Веру Засулич на улицу, где толпились восторженные демонстранты и куда подтягивались отряды полицейских).

Впрочем, продолжим описание событий на основе показаний свидетелей:

«Из слов полковника А.И. Дворжицкого, штабс-капитана Франка, подпоручика Рудыковского и казака Луценко можно заключить, что вследствие раздробления обеих ног, Государь опустился на землю таким образом, что скорее присел, чем упал, откинувшись корпусом назад и инстинктивно стараясь только опереться руками о землю. От шинели Государя остался только воротник и не более полуаршина верха ее; вся остальная часть шинели была разметана взрывом, который был так силен, что на газовом фонаре все стекла исчезли и сам остов фонаря искривило. С головы Государя фуражка упала; разорванная в клочья шинель свалилась с плеч; размозженные ноги были голы, из них лилась кровь; на бледном лице следы крови и подтеки. При этом виде не только оставшиеся невредимыми, но и раненые бросились к его Величеству; в числе первых, подавших Государю помощь, были полковник Дворжицкий, ротмистр Кулебякин, штабс-капитан Новиков и подпоручик Рудыковский, а также квартирмейстеры 3-го экипажа Курышев, Мякошин и Борисов и казаки Кузьменко и Луценко; десятки рук подняли его с земли. Приблизились юнкера Павловского училища».

Странно, что не упомянуто о том, какую первую помощь оказали пострадавшему. Ничего об этом не упомянул и другой свидетель, ротмистр П.Т. Кулебякин. Он показал: