Охота на канцлера

Выскочив из автобуса, Лех глубоко вздохнул и почувствовал, как его легкие наполнились пропитанным выхлопными газами сырым воздухом. Он с отвращением сплюнул и поспешил войти в здание своей редакции. В кабине лифта Мазовецкий столкнулся с пожилым репортером Лешеком Панкратом.

— Ну и воздух на улице, — не удержался Лех. — Словно в газовой камере.

— При коммунистах, — покачал головой Панкрат, — Варшава была чище. Такова цена экономического прогресса! В этом месяце промышленное производство выросло у нас еще на два процента. Как видно, по итогам года рост составит аж тридцать процентов. Японцы будут от зависти кусать себе локти.

— Не будут! Просто посмеются над нами. Кому нужен прогресс и экономический рост, оплаченный нашими собственными жизнями?

Денег для организации покушения на Фишера явно не хватало. Настроение у Леха было отвратительное.

В комнату, где работали фотографы, зашла секретарша и протянула Леху записку:

— Вас просили позвонить по этому телефону.

— Сказали кто? — начал было спрашивать Лех, но осекся.

На пожелтевшей бумажке был записан номер домашнего телефона Бальцеровича. У Леха пересохло в горле. «Случилось что-то экстраординарное, — подумал он, выбегая из комнаты. — Главное — не впадать в панику…»

От подъезда дома, в котором располагалась редакция «Сейчас», ближайшая телефонная будка отстояла на пятьдесят метров. Лех преодолел это расстояние за несколько секунд. Пальцы дрожали, и монета никак не хотела лезть в щель телефонного аппарата. «Успокойся», — приказал себе Мазовецкий. Наконец монета упала в металлический корпус.

Тадеуш сразу взял трубку.

— Лех, мне пришла в голову великолепная идея! — радостно закричал он. — Надо обратиться за помощью к кардиналу Варшавы Кемпу! Он известен как ярый антигерманист и уж, конечно, не откажется помочь в нашем богоугодном деле.

— Это все, что ты хотел мне сообщить? — скрежеща зубами, спросил Лех.

— Да, — растерялся Бальцерович. — А что, тебе это не понравилось?

Гнев Леха неожиданно испарился. Он понял, что даже Господь Бог не в силах исправить беспечного Бальцеровича. Злиться и негодовать не имело смысла.

— Идея интересная, — устало ответил он, — но следует соблюдать правила конспирации. Пожалуйста, больше не звони мне на работу…

В этот момент связь оборвалась, Лех бросил трубку на рычаг и медленно побрел обратно.

…Секретарша Мария с любопытством посмотрела на него.

— Звонил один мой приятель, — криво улыбнувшись, стал сочинять Лех, — хочет увести у меня девушку, а взамен предлагает видеомагнитофон и газонокосилку.

— Ну и что же… ты? — спросила заинтригованная Мария.

После того, как Леха освободили из тюрьмы, он был окружен ореолом мученика и героя. Все молоденькие девочки, работавшие в редакции «Сейчас» машинистками, секретаршами и телетайпистками, были от него без ума. Мазовецкий с удовольствием эксплуатировал свою популярность. С Марией он провел несколько восхитительных уик-эндов на балтийском побережье. Девушка была вне себя от счастья и всякий раз оплачивала расходы на транспорт и пребывание в гостинице…

— Я отказался, — усмехнулся Лех.

— Как это благородно! — не скрыла своего восхищения Мария.

— Точно так же поступил бы любой порядочный мужчина, — пожал плечами Лех. Он уже начал верить в собственный вымысел. — Извини, мне надо работать.

Мазовецкий подошел к своему столу и стал лениво перебирать отснятые накануне фотографии: уличные сценки — в центре Варшавы и в парках. Они неожиданно понадобились, чтобы заполнить место запоздавшей статьи о махинациях в футболе.

Лех забарабанил пальцами по коробке с чистыми пленками. Делать было абсолютно нечего. В голову лезли какие-то глупые мысли. Он изнывал от тоски, не зная, чем занять себя. Идти домой тоже не хотелось.

Дитрих Корона распечатал пачку сигарет и нагнулся к Леху:

— Не хочешь ли покурить?

Лех с радостью согласился. Они вышли в курилку, где уселись на черные кожаные диванчики. Хозяин «Сейчас» по дешевке купил их на распродаже мебели.

— Хочешь заработать? — спросил Дитрих.

— Кто откажется! — усмехнулся Лех.

— Не знаю, подойдет ли это тебе. Дело довольно опасное, но плату предлагают приличную. Пятьдесят тысяч долларов.

— Я согласен, — быстро проговорил Лех. — Что делать?

— Ты хорошо подумал?

Дитрих Корона выпустил большой клуб дыма.

— Давай, выкладывай!

— Не здесь, — остудил его порыв Дитрих. — После работы выйдем вместе и по пути все обсудим…

Германия (Эрбендорф)

После того, как польские власти полгода назад ввели пограничную проверку машин с германскими номерами, немцы ответили полякам тем же. Леху пришлось подождать своей очереди целых сорок минут, прежде чем он смог миновать контрольно-пропускной пункт. Но зато, вырвавшись на скоростную трассу, Лех воспользовался почти полным отсутствием полицейского контроля на немецких дорогах и до отказа вдавил педаль газа своего «БМВ». Машина, как птица, понеслась по идеально ровному и гладкому шоссе.

Не доезжая пяти километров до Дрездена, Мазовецкий сбавил скорость и повернул направо. Указатель говорил о том, что в трех километрах находится деревня Эрбендорф.