Охота на канцлера

Мюллер и Каррингтон только что покинули здание британского парламента. Террористы достигли своих целей у них на глазах: канцлер скончался, не приходя в сознание.

Не желая вновь видеть и слышать крики окровавленных жертв, панические вопли и сирены спасательных служб, лорд Каррингтон выключил телевизор.

— Наверное, террористы знали о том, что «прямая» трансляция выступления канцлера перед парламентариями прошла в эфир с получасовой задержкой, — сказал Каррингтон.

— Или в зале находился сообщник террористов, который нажал на кнопку пуска ракеты.

— Ты предлагаешь мне пересажать всех тех, кто выжил после взрыва? — с иронией спросил лорд Каррингтон.

— Фишера это не воскресит…

Польша (Варшава)

— Канцлер мертв! Канцлер мертв! — исступленно скандировала громадная толпа, собравшаяся на центральной площади Варшавы. Между возбужденными людьми, словно угри, сновали люди Ежи Вайды. Они раздавали банки с датским пивом и маленькие бутылочки с вином и ликерами. Время от времени функционеры партии отходили в сторонку и передавали своим начальникам короткие сообщения. От последних информация переправлялась непосредственно в штаб-квартиру.

Наконец, Ежи Вайда, уже оправившийся после покушения, снял трубку и набрал номер президента Польши. Несмотря на то, что по конституции президент обладал лишь номинальной властью, кроме него, назначить внеочередные выборы никто не имел права.

— Я только что был на площади перед зданием правительства, — сказал Вайда, — и считаю, что властям пора прислушаться к мнению народа. — Выслушав ответ президента, Вайда рассмеялся: — Вы, как и я, давно занимаетесь политикой и знаете, что чистоплюям в ней делать нечего. Сейчас вопрос о том, кто подогрел людей, потерял смысл. Нужно адекватно прореагировать на сложившуюся ситуацию, а не выяснять, кто ее создал. И если вы не распустите парламент и не назначите срочно внеочередных выборов, последствия могут оказаться непредсказуемыми не только для всей страны, но и для вас лично.

Это была уже неприкрытая угроза.

Вайда швырнул трубку на рычаг и шумно выдохнул, адресуя свои слова столпившимся вокруг него сторонникам:

— Кажется, старик сдался…

Германия (Потсдам)

Генерал Манфред Тиссен ждал звонка фон Мольтке все утро. Не дождавшись, положил радиотелефон в легкую сумку и поехал в конюшни. Сев на горячего породистого жеребца по кличке Тор, пришпорил его и понесся вдоль кромки соснового леса. Через несколько минут он почувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим.

Сойдя с лошади, Тиссен вернулся в кабинет. Телефон звонил непрерывно.

— Генерал, у меня к вам единственный вопрос: армия поддержит мою кандидатуру, если я стану канцлером? — услышал он голос фон Мольтке.

— Не сомневайтесь.

— Тогда — до встречи в Бонне. Приятной вам прогулки…

«Правильно я сориентировался и занял сторону фон Мольтке, — подумал Манфред Тиссен. — Теперь я спокоен. Но каково другим — тем, кто поставил на противников Отто?»

Польша (Гданьск)

В полутемной комнате домика в предместье Гданьска улыбающийся диктор слегка гнусавым голосом бубнил с экрана старенького черно-белого телевизора что-то на тему о внутренней политике.

— Убери этого идиота, — брезгливо поджала губы Анна.

Лех послушно протянул руку, и экран телевизора погас.

— Хочу пить.

— Что тебе предложить — джин с тоником, виски, водку? Или, может быть, просто сок?

Анна смерила Леха недовольным взглядом и уронила:

— Джин…

Мазовецкий открыл встроенный в стену бар, сноровисто приготовил пахнущий можжевельником и лесом напиток. Сделав несколько глотков, Анна смягчилась и дружелюбно спросила:

— Где ты разместил деньги?

— В «Креди Суисс», «Объединении Швейцарских банков» и лондонском «Гриндлэйз». Правда, настаивая на анонимности счетов, пришлось пожертвовать процентами. Их мы не получим.

— Нам хватит.

Лех со стаканом в руке прошелся по комнатке и воскликнул:

— А ведь мы с тобой здесь и вправду счастливы. Нас не касаются страсти, кипящие в окружающем мире, не волнует проблема государственных переворотов, угонов самолетов, смены режимов…

— Да, — саркастически ухмыльнулась Анна, — теперь — не волнует.

Лех присел рядом с бывшей стюардессой и прикоснулся губами к ее уху. Затем залез рукой под облегающий свитер Анны и принялся поглаживать ее упругие груди. Чувствуя, как его затопляет волна страсти, Лех прошептал:

— Для меня ты всегда будешь значить больше, чем все женщины на свете…

Анна судорожно припала к Леху. Опасаясь показываться на улице, они практически целыми днями отсиживались взаперти. Секс да телевизор остались единственными доступными им развлечениями. Больше всего на свете женщина боялась, что первое надоест ей так же скоро, как опротивело второе…

Ну, а пока Лех снова и снова тянул ее в постель.

Германия (Бонн)