Охота на Химеру

Я вышла возле дома Виктора. Воздух сковала мелкая морось, из–за туч на небе не было видно ни одной звездочки. Человек, получивший приказ, еще сидел в машине и держал в руке телефон. Я шла, а время словно замерло — как в замедленной съемке я видела, как открывается дверь, как он выходит, пряча телефон, оборачивается ко мне с легким недоумением на лице… Не знаю, как я хотела остановить его… Что–то замкнуло в мозгу — и тогда я протянула руку и убила его.

Он отлетел назад, тело изогнулось дугой — в памяти мгновенно всплыл Панский. И, как и тогда, я ощутила, что быстро теряю силы. Сделав несколько шагов, я наклонилась над человеком, которого убила.

Он, несомненно, был мертв. Ни пульса, ни дыхания. Лицо, когда–то бывшее симпатичным, исказила судорога. Я прислушалась к себе, думая ощутить сожаление о содеянном или страх… Но не чувствовала ничего… Только равнодушие. Связь с миром прервалась, я позволила потоку унести себя, но тут же заставила себя сосредоточиться. Угроза отнюдь не миновала. Оставались Зварыгин и Царев, отдавший приказ. И они оба заслуживали смерти. И даже не потому, что убили меня. Потому что они отдали приказ убить Виктора.

Я черпнула из потока и очутилась в здании компании. Я более–менее изучила его за прошедшие дни. Кабинеты начальства располагались на двух последних этажах, доступ туда был только с помощью лифта. Но для меня было достаточно того, что Зварыгин находился сейчас там… И у него был включен мобильный…

Я возникла прямо перед ним, и замерла, пытаясь понять, что же чувствую. Ведь он был одним из тех, кто хладнокровно обрек меня на смерть. А потом столь же хладнокровно отдавшим приказ уничтожить тех, кто был мне дорог. Он сидел за столом, что–то быстро набирая на ноутбуке, но мое присутствие ощутил почти мгновенно. Он замер на краткое мгновение, а потом поднял глаза, а во всем его теле читалось напряжение, как в готовой распрямиться пружине. Увидев меня, он вздрогнул, а глаза его расширились. Меня он, несомненно, узнал, но присутствия духа не потерял — я увидела наставленный на себя пистолет. И вот тогда я расхохоталась.

Два выстрела подряд выбросили меня в мир потоков, но я мгновенно черпнула еще энергии и вернулась. Я бесшумно замерла у него за спиной, и наблюдала, как он рассматривает то место, где я только что находилась.

— Обороняться от призрака пулями? — мой голос прозвучал непривычно для меня самой — слишком долго я даже не пыталась говорить. Он резко обернулся и впервые на его лице отпечатались эмоции — но расшифровать это выражение я не могла… Да и не хотела. Он опять направил на меня пистолет, а я смотрела прямо на него, чувствуя невероятное желание выговориться.

— Вам мало было моей смерти? А ведь когда умер Панский, я не хотела больше мстить… Понимаешь, не хотела! Но вам было мало Химеры… Скольких еще вы собирались обречь на мучительную смерть? Или на сумасшествие? — Мои слова сами слетали с губ, я уже почти не контролировала себя. — А теперь вы решили уничтожить тех, кто помнит обо мне. Сначала я хотела просто остановить вас… Теперь я хочу вас уничтожить…

Еще две пули оборвали мой монолог, но я снова черпнула из потока и оказалась на месте. Зварыгин выскочил в коридор, но я больше не собиралась болтать с ним — я просто ударила его, точно так же, как била Панского, ударила своей ненавистью и энергией. Но, похоже, я потратила перед этим слишком много сил, потому что, когда склонилась над ним, различила его дыхание.

Он был еще жив. Я присела на корточки и принялась рассматривать его лицо. Энергия вытекала из меня, но я не могла заставить себя протянуть руку и добить его. Умом я понимала, что его нужно уничтожить… Но ударить беспомощного не могла. Наверно, во мне все–таки оставалось еще слишком много человеческого. И потом, я понимала, что приказывая убить Виктора, он просто передал полученный им самим приказ — решение принимал другой. Я еще колебалась, когда впереди раздались шаги. Я подняла руку, но пересилить себя так и не смогла… Тогда я отключилась и позволила потоку унести себя.

* * *

Торесков, 21 августа. Виктор.

Виктор вернулся домой, ощущая смутную тоску. Он–то думал, что уже привык к одиночеству. Оказалось, нет — сегодня одиночество давило на него особо тяжелым грузом. И не существовало ни единого человека, кому бы он мог довериться. Да и как можно рассказать о том, что происходит? Он со вздохом включил компьютер, и некоторое время просто молча смотрел на экран, пытаясь обнаружить в глубине души хоть какие–то желания, потом вошел в «Контакт». Того единственного человека, с которым он хотел сейчас поболтать, не было онлайн. Вик ненадолго задумался, а потом загрузил одно из приложений. Вообще он спокойно относился к он–игрушкам, играя в пару разных время от времени, но именно сейчас ему хотелось расслабиться. Просто на время забыть обо всех проблемах.