Охота на Химеру

— Толик, это не мы. — Голос Константина прозвучал слегка напряженно. — Звуки низкой частоты, происхождение неизвестно, запеленговать источник не удалось. Кто–то подключился к нашему каналу. Может сменить волну?

— Нет, продолжаем. — Грачев отдал команду, и отряд двинулся к лестнице. Если их техники были ни при чем, значит, сделать это могло только одно существо. Он быстро перебрал в памяти все, что слышал о ней. Почему она вмешалась? Впрочем, возможно она хочет, чтоб отряд успешно уничтожил Феникса. Пусть она опасна — но сейчас она на их стороне.

Произошедшее ему по–прежнему активно не нравилось. Именно тем, что не вмешайся Химера — их можно было брать голыми руками. Гипноз подействовал настолько быстро, причем на всех — что это было почти необъяснимым. Впрочем, раздумывать особо было некогда — бойцы спускались к складам.

Он прекрасно помнил пояснения и советы Зварыгина — и вполне был с ними согласен. От лестницы коридор вел в двух противоположных направлениях — имело смысл пройти вкруговую. Для того чтобы иметь окончательную уверенность в отсутствии противника.

Они двигались, проверяя каждое помещение — но никаких сюрпризов пока не было. Пустые комнаты или находящиеся внутри огромные контейнеры, небольшие коробки или просто наставленное оборудование для лабораторий — но никакой угрозы.

Это внушало некоторую тревогу. Он предпочел бы хоть какие–то попытки сопротивления. Из наушников донесся голос Вершнева, перешедшего со штурмовиками на последний этаж — никаких ловушек или попыток атак.

Двери лифта открыли почти мгновенно с помощью прибора и зафиксировали в открытом состоянии. Теперь предстояло попасть на нижние этажи.

Будь его воля — он просто пропустил бы двери в Архив, опустившись сразу на нижний этаж. Но кому–то из руководства явно не давали покоя секреты Компании — тем более, что появился такой шанс их раздобыть. Специальный прибор открыл двери лифта почти мгновенно. Грачев отдал приказ — и бойцы принялись спускаться.

В помещении Архива светились тусклые лампочки. Тут сохранилось аварийное освещение — значит, в бункере, скорее всего, тоже. Все помещение легко просматривалось — секции были разделены между собой металлическими решетками, ажурные двери открывались в коридор, по которому они шли. И это позволило легко определить их цель — единственная бронированная дверь, к которой и вел коридор. Зварыгин говорил о надежности двери — но вряд ли она рассчитана на направленный взрыв. Но беспокойство не ослабевало. Пока закрепляли пластиковую взрывчатку, он пытался понять, откуда исходит угроза. Но вокруг было тихо.

Взрыв прозвучал тише, чем он ожидал, и тут же в наушниках раздался голос — «Назад, немедленно!» Он отреагировал на автомате, и только у самого лифта до него дошло, что голос был его собственным. Не успев испытать злости по поводу очередного вмешательства, он замер, заметив движение краем глаза.

Из–за стеллажей, отчетливо видимые сквозь ажурную решетку, выплывали светящиеся шары, размером с футбольный мяч. Грачев видел однажды шаровую молнию, но такое количество… Их был явно не один десяток. Шары, словно сотканные из света и повешенные в воздухе… Внезапно один из них взорвался с громким треском — воздушная волна была настолько сильной, что он и еще двое бойцов, не успевших зайти в шахту лифта, не устояли на ногах. Лампы аварийного освещения мигнули и погасли — но темноты не наступило — призрачный свет шаровых молний был ничуть не слабее. Опасность была повсюду, причем такая, с которой сейчас не было возможности справиться.

Стараясь двигаться как можно осторожнее, он пятился назад, каждую секунду ожидая очередного взрыва. Но ничего не случилось, и он, вслед за бойцами благополучно оказался в шахте. Когда двери закрылись, он отдал очередную команду и один из штурмовиков, опустившись к самому нижнему этажу и встав на крышу лифта, включил лазер и принялся вскрывать его, прорезая широкое отверстие. А у самого Грачева появилось время немного подумать. Почему не было атаки? Если Феникс способен создавать шаровые молнии, то почему их всех не убили? Кто смоделировал его голос? Впрочем, ответ на последний вопрос был тоже очевиден. Чужое вмешательство вызывало что–то вроде глухого раздражения.

— Мы на крыше, все чисто. Спускаемся, займем для подстраховки первый этаж. — Голос Вершнева был, как всегда, спокоен. Но теперь Грачева мучили подозрения. Если с такой легкостью Химера подключилась к их каналу и смоделировала его голос — кто мешает Фениксу проделать то же самое? Вообще, можно ли теперь доверять связи? Но озвучивать эту мысль сейчас явно не стоило.

— Дальше по плану, — он наблюдал, как бойцы проникают на самый нижний этаж, пользуясь отверстием, прорезанным в крыше лифта, и, наконец, последовал за ними сам.

Бункер полностью соответствовал описанию — тут ничего, похоже, не изменилось с момента ухода Лескова и Химеры. Две двери, обе чуть приоткрыты. Тело охранника возле одной из них. И полная тишина.