Охота на красавиц

Кира не договорила: мотоцикл заложил такой вираж перед носом «Москвича», что Максиму пришлось до отказа вывернуть руль, избегая столкновения. Машина боком съехала на обочину и стала, приткнувшись к купе каких-то кустов, из-за которых… О господи, из-за которых выскочили двое парней и с проворством, достойным лучшего применения, распахнули передние дверцы. Оба незнакомца мгновенно оказались рядом с Максимом, стиснув его с двух сторон, причем тот, кто оказался справа, не поленился обернуться к Кире и предъявить ей свои права на такое поведение. Права выглядели точь-в-точь как электрошокер.

– Сиди тихо, девочка, – миролюбиво попросил незнакомец, – а то мы устроим твоему дружку электрический стул, ладно?

В тот же миг такой же шокер был приткнут к шее Максима слева.

Кира только моргнула в ответ, медленно опуская как можно ниже руку с пистолетом и не отводя глаз от электрошокера, который прильнул как раз туда, где проходит сонная артерия. Одно движение пальцев…

– Рули налево, товарищ, – с тем же миролюбием было предложено Максиму, и ему ничего не оставалось, как, снова взявшись за руль, заехать в глубину этих пышных кустов, сразу же и надежно скрывших «Москвич» от посторонних глаз.

Подбежал конопатый, нетерпеливо заплясал возле открытой дверцы, приглашающе размахивая рукой. Появился мотоцикл, его вел, оседлав, как ослика, огромный бритоголовый детина в черной майке и коротких шортах, выставлявших напоказ волосато-загорелые ножищи тяжеловеса. Таких крепышей в народе обычно называют бугаями или бычарами.

«Американский боевик какой-то, – вяло подумала Кира. – Может быть, где-то здесь кино снимают?»

– Ну, кого делать будем, мужики? – спросил бугай, заглядывая в машину и задумчиво переводя взгляд с Максима на Киру. – Вы тут моего братишку подвозили, а он в вашей тачке портмонет с тысячей баксов обронил. Сами отдадите или помочь?

Менее схожих людей, чем два этих брата, невозможно было себе представить. С другой стороны, чем еще, как не общей наследственной патологией, можно объяснить их неспособность отличить мужчину от женщины? И вдруг до Киры дошло, в какую переделку они с Максимом попали. Да, южные автомобильные дороги просто-таки кишмя кишели разбойными бандами – что на Украине, что в России!

– Арабы, сказал, обращаясь к бурятам, матрос Железняк – партизан! – воскликнул Максим так хладнокровно, словно к его сонной артерии не был прижат электрический разрядник, будто любовник к любовнице. – Зачем весь этот пассаж? Cкажите прямо, так, мол, и так, вы тутошние Робин Гуды, дань лопатою с богатых гребете, а несчастных бедняков оделяете. Только не повезло вам, хлопчики. Не на тех напали. У нас с жинкою на все про все одна-разъединая сотенка осталась – в деноминированных рублях. Ну что вам, удальцам, от этой сотенки? На четверых по флакону – только и всеголько. Вы бы уж лучше отпустили нас подобру-поздорову! С самого с ранья из Феодосии пылим: теща заболела. Уважьте, а, хлопчики?

– Мужики! – воскликнул конопатый. – Да врет же он, гад! Ну кто в наше время из одной страны в другую с соткой ездит? Тем паче – к больной теще! Я в багажник глянул – там один кейсишко, никаких корзин с подарками. Надо кейс открыть: в нем небось баксы!

В логическом мышлении конопатому отказать было трудно – даром что не мог отличить мужчину от женщины!

– Не чипай, – сердито сказал Максим. – Ну какой дурак возит баксы в кейсе? Да еще в багажнике! Да еще в «Москвиче»! Там бельишко про запас, вот и все.

– Да мы проверим! – Соображучий «братишка» уже волок кейс. – Щас мы его монтировкой…

– Дурак, – совсем рассердился Максим. – Зачем вещь портить? Дай мне – я его открою, там кодовый замок.

– Ага, – ехидненько покивал конопатый, – «дай мне»! Дай тебе, а ты этим кейсом кого-нибудь по башке – и деру. Ну уж нет, нема дурных! Колись, мужик, как сундук открыть, не то мы до твоей бабы доберемся!

Кира так удивилась этой внезапно прорезавшейся наблюдательности, что даже не испугалась угрозы.

В зеркальце мелькнули глаза Максима. Странно он посмотрел… не испуганно, а как-то вопросительно, словно спрашивал у Киры одобрения на то, что намерен сделать. Но она только растерянно моргнула в ответ.

– Ну, хорошо, открывай сам, коли так, – согласился Максим. – Это не трудно. Слева кнопочки 608 нажми, а справа – 806.

– Всего-то и делов! – обрадовался конопатый, устанавливая кейс на поджатой коленке, отчего сразу сделался похожим на веселого журавля, и пальцы его медленно поползли по клавиатуре замочка. – 608… так, а теперь 806… Сделано!

– Прижми сразу все цифры, – посоветовал Максим, – там что-то заедает.

Голос его был таким по-товарищески сочувственным, как будто он до смерти беспокоился о скорейшем открытии собственного кейса разбойником с большой дороги!