Охота на крыс

Они обменялись понимающими взглядами. Они получили еще одно подтверждение тому, что в общих чертах им было уже ранее известно из различных разведисточников. Теперь не оставалось и тени сомнения, что тайные закулисные сделки Манхейма и К°, если не воспрепятствовать планам этой завязанной на западные спецслужбы публики, несут в себе реальную угрозу безопасности страны.

Меры контрпротиводействия в таких случаях должны быть адекватны масштабам внешних или внутренних угроз.

Поскольку угроза исходила извне, а сама подрывная акция в части, касающейся поставок оружия, в том числе переносных зенитных комплексов на Северный Кавказ и засылки в конфликтный регион профессионально подготовленных наемников, осуществлялась Манхеймом и его партнерами в строго секретном режиме, то снять с повестки дня опасный вызов «обычными» методами практически невозможно.

Военно-полицейская акция, по понятным причинам, в качестве «контрмеры» даже не рассматривалась.

В такой ситуации оставалось только одно: применяемый крайне редко, лишь в самых исключительных случаях, «асимметричный ответ»...

— Когда следует ожидать новостей по «Белому братству»?

— Уже в ближайшие часы, — сказал Мануилов. — Что касается самого Манхейма, то срок может оказаться несколько большим, поскольку желательно, дабы у Ливанца и других влиятельных арабов не возникло повода для подозрений, синхронизировать все это с событиями в самом Бейруте.

— Как обстоят дела у вашего «виртуоза»? — поинтересовался Эм. — Не только меня, но и руководство страны весьма беспокоит набор угроз, исходящих от исламских радикалов...

— На протяжении целой недели нам не было ничего о нем известно. В пятницу он все же вынырнул в Бейруте. Так что все пока идет согласно разработанному нами совместно с ближневосточными партнерами сценарию.

— Место и время проведения «саммита» уже известны?

— Точно известно, что совещание состоится в Бейруте. Все организационные вопросы берет на себя Ливанец. Первое заседание планируется провести в понедельник. На нем будут присутствовать лидеры крупнейших исламских радикальных партий, а также представители Чечни. Из крупных финансистов на начальном этапе там будут двое: глава известного арабского фонда «Аль-Харамейн» и сам Ливанец. Ориентировочно в среду к ним должны присоединиться еще трое «денежных мешков», являющихся представителями богатейших правящих династий всего исламского мира. Ближе к концу недели у них намечены деловые контакты с Манхеймом и главой парижского бюро Поляковым, где будут приняты предварительные решения по тендерам на поставки оружия и военной техники...

— Крайне нежелательно, чтобы под удар попали те трое арабских шейхов, о которых вы говорили.

— Совершенно верно, — кивнул Мануилов. — Наши партнеры придерживаются того же мнения. Поэтому предпочтительнее всего осуществить основное мероприятие еще до их появления в Бейруте.

— Вы говорили, Игорь Борисович, что столь первоклассную информацию, которой снабжают отчасти нас зарубежные партнеры, может поставлять только некий суперагент...

— Вы в курсе, Виктор Константинович, что обзавестись агентурой в исламских кругах чертовски сложная задача... Особенно если речь идет о проникновении в их руководящую верхушку. Но нашим партнерам это как-то удалось. Суперагент? Я бы сказал по-другому — поистине уникальная личность...

Они вновь многозначительно переглянулись. Даже здесь, где исключалась малейшая возможность прослушки, а следовательно, и губительной утечки сверхсекретной информации, эти люди, профи до мозга костей, предпочитали не называть вслух имена, вернее, псевдонимы ключевых исполнителей, от таланта и мастерства которых в конечном итоге будет зависеть конечный результат.

— "Исламский трибунал", если известным силам в арабском мире удастся создать эту «сверхорганизацию», будет для нас постоянным источником смертельных угроз, — сказал напоследок Мануилов. — Поэтому я считаю, что мы не только имеем право, но просто обязаны прибегнуть в данном случае к «асимметричному ответу»...

* * *

О бейрутском «саммите» говорили не только в Москве, но и в Израиле, и точно так же совещание, проходившее в резиденции премьер-министра в Западном Иерусалиме, носило абсолютно закрытый и совершенно секретный характер.

Тема, обсуждавшаяся присутствовавшими, была настолько экстраординарной, что на «малый совет» не были приглашены даже два влиятельнейших члена кнессета, курирующих по линии «гражданского общества» армию и спецслужбы, а также вопросы внешней политики.

Когда руководитель «МОССАДа» раскрыл имя «суперагента» — морщась при этом и досадуя на обстоятельства, которые заставили его раскрыть карты, — двое из четырех присутствовавших были как минимум ошарашены прозвучавшим из его уст известием.

При том что эти двое были не простыми смертными, а людьми, допущенными к самым важным государственным тайнам: один из них являлся главой «Шин Бет», общегосударственной службы безопасности, другой руководил армейской разведкой «Аман».

— Не может быть, — глава «Шин Бет» изумленно покачал головой. — Я просто отказываюсь верить собственным ушам!