Охота на крыс (сборник)

— А сами вы как считаете?

— Не знаю. У соседа угнали «копейку» — через два часа нашли.

— Все от цели зависит. Взяли покататься и бросить — одно, а на продажу или разборку — другое. Ну, плюс еще везение. А каких-то специальных методов — сами понимаете…

Товарищ печально вздохнул. Он, конечно, понимал. Город — не деревня. Особенно такой, как Питер. Едет сейчас кто-нибудь на его «девяточке» и «Пионер» слушает. А может, уже и не слушает, а колеса отворачивает.

— Вы понимаете, не столько из-за машины обидно. Там дипломат остался. Вот что главное.

— С деньгами?

— Нет, нет. Хуже. Если б деньги… Там контракты. Вернее, один контракт в двух экземплярах.

— Что за контракт?

Товарищ еще раз тяжело вздохнул.

— Югославская ветчина. Знаете, в пятикилограммовых упаковках. Два контейнера. Через неделю машина приходит, понимаете?

— Не очень.

— Я коммерческий директор фирмы «Аркада». Вы могли видеть нашу рекламу в некоторых газетах.

— Не видел, но догадываюсь. Перепродажа?

— В общем-то, да. Поставка продуктов. В частности, и югославской ветчины. Это не первая наша сделка с ними. Мы на рынке около двух лет.

— Интересно, какая в Югославии сейчас может быть ветчина? Там же пальба.

— Война войной, но жить-то надо. И они не только живут, но и, как видите, других кормят. Это у нас, если заваруха, все — бросай работу, благо повод хороший. Представительства югославской фирмы в Питере нет, я езжу туда сам. Контакт с поставщиками хороший, они отправляют товар после тридцатипроцентной оплаты.

— Вы уже внесли эти тридцать процентов?

— Все сто. Хорошо, если они не отправили машины. А если уже… представляете, какие убытки?

— Не очень. Перезаключите быстренько.

— Шутите? Если машины в пути, через неделю они остановятся на таможне в Питере. И если контракт не найдется, товар не будет растаможен и поступит на склад. Таможенный склад. А не будет востребован — поступит в доход государства.

— Слетайте в Югославию, заключите дубль-контракт.

— Это не так просто. Несмотря на мои хорошие отношения с партнером, югославы вряд ли согласятся. Такие казусы, как сегодняшний, у них не предусмотрены. Там все напуганы русской мафией. Никто не рискнет по новой что-то подписывать. Решат, что русские замышляют аферу, деньги-то уже переведены. Они товар отправили, а получить его и растаможить — это не их проблемы.

— Да, неприятная история. Стухнет ваша ветчина на отечественной таможне.

— Стухнуть не стухнет, но, если в течение недели контракт не найдется, мы понесем невосполнимые убытки. Я опасаюсь, что мы прекратим деятельность.

— Почему?

— Потому что деньги на закупку ветчины мы брали в долг. Вернее, я брал. Чтобы вернуть сумму, мы будем вынуждены продать все, вплоть до офисного оборудования. Вот и все, в общем…

Куракин замолчал и безразлично уставился в стену моего кабинета.

— Неужели все так действительно безрадостно? Какова сумма долга?

Виктор Михайлович вздрогнул:

— Что? Ах, сумма? Около ста тысяч долларов.

Я присвистнул. Дорогой чемоданчик. Я б его такой цепью к запястью приковал!

— Теперь вы понимаете, что сегодня произошло?

Пальчики начали на ниточки распускать бедный шарф.

— Сделайте что-нибудь.

— Позвоните в Югославию, может, машины еще не отправились.

— Позвоню, но надежды мало. Девяносто процентов, что они уже в пути. Помогите мне, помогите…

— Я не хочу вас расстраивать, но единственное, что я могу сейчас сделать, — это дать информацию по городу. А дальше расчет только на удачу.

— Если вы найдете дипломат, машину можете оставить себе.

Я присвистнул во второй раз. Как заманчиво. «Мокрый асфальт». Мечта детства. Будем кататься с Викой и Бинго по выходным. Здорово. Захотим, поедем сюда, захотим — туда. Кр-р-расота! Однако секундочку… Быстренько вернемся с небес на землю. Во-первых, подобных обещаний я наслушался ого-го — уши болят, а во-вторых, машину я пока не нашел. И где ее искать, понятия не имею. Хорошо, если ГАИ тормознет на шару. Что весьма сомнительно.

— Я все понял. Вот вам мой телефон. Если у вас появятся новости, сразу звоните.

Куракин взял мою бумажку и спрятал в шикарном портмоне.

Я быстро записал его объяснения, пообещал, само собой, разбиться в лепешку для общего блага и распрощался с беднягой. Сидеть, успокаивать его у меня времени не было, в коридоре ждал следующий потерпевший с очередной «птичкой» под мышкой.

Бросив в ящик свежеродившийся на свет материал, который через некоторое время превратится в уголовное дело, я вышел из-за стола и пригласил нового заявителя.

Глава 2