Охота на Лань. История одной одержимости

Она старательно шептала молитвы, не поднимала глаз от молитвенника, вчитывалась в каждую букву. Единожды оторвала взгляд от страницы, посмотрела на алтарь, стараясь не замечать обращенных к ней украдкой или напрямую лиц. Она больше не пойдет в церковь. Решено. Будет молиться в часовне. Ее братья вспыльчивы, она легко может стать причиной ссоры. Ведь после мессы все эти коршуны рванут к ним, чтобы поглазеть на нее поближе. Опуская взгляд обратно, Джованна вдруг пересеклась взглядом с мужчиной, чье лицо показалось ей смутно знакомым. Видимо, он тоже был на празднике у Медичи. Он чертил что-то карандашом в молитвеннике и поднял взгляд на нее случайно, а не сидел, глазея непрерывно, как другие. Она очень быстро охватила взглядом его облик, а затем поспешила опустить глаза. И теперь спокойно обдумывала внешность мужчины. Незнакомец был красив. Его лицо было приятным и открытым, глаза, губы, нос – все гармонично. Не было перекоса какой-либо черты, губы четкой и правильной формы, верхняя в форме лука Амура, нос длинный, тонкий, изящный. Волосы каштановые с золотистым оттенком опускаются до плеч. А внимательный взгляд серых глаз, казалось, скрывает душу пытливую и интересную. Не было в нем сальности, как у Пьеро Медичи. Мужчина был полон достоинства и сдержанности.

Невольно она вернулась к нему взглядом, краем глаза, стараясь не выдать себя. На нем богатые одежды, и он что-то выводит в своем молитвеннике. Что? И тут незнакомец снова обернулся к ней на мгновение. Видимо, почувствовав ее любопытство, он чуть сдвинул молитвенник, чтобы было лучше видно. На полях Джованна увидела рисунок. Лицо девушки. И несложно было догадаться, кого он рисовал. Она перевела взгляд на художника. Ей захотелось убедиться, что он такой, как ей кажется. И две секунды, показавшиеся обоим вечностью, они смотрели друг на друга. В его глазах светились ум, внимание к деталям, расчет. Вдруг Джованна осознала, что ему одному удалось, поймав ее взгляд, «переговорить» с ней. В гневе на свою неосмотрительность, девушка опустила голову ниже. И было еще кое-что… За внешним благородством черт мужчины, за спокойствием и мудростью его взгляда скрывался кто-то еще. Словно мутное от черных водорослей дно в прозрачном на поверхности озере. Или ей показалось? Но снова возвращаться к нему взглядом было бы опасно. Джованна нахмурилась, пытаясь поймать в речи епископа молитву, чтобы найти ее в молитвеннике. Когда начала листать страницы, она с удивлением заметила, как дрожат ее пальцы.

Когда все встали, началась давка: к семье Альба устремились с приветствиями. Братья и Марко окружили Джованну и еле выбрались из церкви, в спешке пытаясь раскланиваться со знакомыми. Пока они выходили, Джованна снова встретилась взглядом с незнакомцем: тот стоял в стороне, не пытаясь приблизиться или пробиться сквозь толпу. Но, поймав ее испуганный от толчеи взгляд, он слегка кивнул.

Наконец они выбрались наружу.

– Домой, – просила Джованна, задыхаясь от давки.

Валентин в беспокойстве посмотрел на сестру: она была близка к обмороку впервые в жизни. Бледность ее лица была нездоровой, без румянца, а взгляд испуганный и растерянный. Лоренцо в то утро приехал к церкви отдельно от остальных на лошади, и теперь это здорово спасло их: он подхватил Джованну за талию, посадил на свернутый плащ, вскочил следом и тронул поводья. Джованна дрожала в его руках; Лоренцо ехал, стиснув зубы, чтобы не разразиться ругательствами и проклятьями. Бедняжка, она была не готова к такому безумию. Но правильно ли поступает отец, отдавая ее в Геную? Там может случиться то же самое, а братья будут слишком далеко, чтобы защитить свою нежную сестру. Да, она боевая и смелая, но с ними, с теми, кому доверяет. Она слишком домашняя и неподготовленная для жизни, теперь он понимал это лучше. Доверчивая, нежная, мягкая. Ее легко ввести в замешательство, она тут же теряет почву под ногами, как теперь.

– Джованна, голубка моя, ангел мой, не бойся. Ничего не бойся. Мы с тобой. Мы рядом, – шептал Лоренцо, продумывая, как рассказать о происшествии отцу.

Синьор Альба давно не ходил с ними на мессы, делая исключения только для больших праздников. Его здоровье не позволяло покидать дом надолго, поэтому все сделки и решения принимались в доме Альба, а Марчелло управлял и контролировал производства льна и шерсти.

Отец выслушал Лоренцо нахмурившись, Джованна без сил сидела рядом в кресле и пила воду. Она все еще была бледна, но выглядела гораздо лучше, чем когда Лоренцо внес ее в кабинет.

– Я поговорю с Великолепным, так не может продолжаться. Моя дочь имеет право ходить в церковь. Она не обязана сидеть дома только потому, что безмозглые щеголи решили ее загнать, как дичь в лесу. Это немыслимо!

– Джованна! – вбежал Валентин. Он бросился к ногам сестры и обнял ее за колени. Девушка слабо улыбнулась. Хотелось расплакаться, настолько несчастливый день выдался сегодня.

Лоренцо подошел к Марко.

– Осмотри ее, я волнуюсь.

– Лоренцо, она просто испугалась, переволновалась и побывала в толпе. Все будет в порядке.

– Прошу тебя!