Охота на Лунина

– И вот что, Дмитрий Романович, – голос Карнаухова звучал уже не столь разгневанно, но от этого не менее весомо, – Реваев – человек, у которого на первом месте работа. Чины, звания его не очень интересуют. Так вот, пока он будет у вас в области, не ты для него генерал, а он для тебя. Понял?

– Понял, все понял, – усиленно закивал Хованский, хотя собеседник и не мог его видеть.

– Что ты понял? – вздохнул Карнаухов. – Если Реваеву удастся справиться с ситуацией до того, как будут новые жертвы, для тебя это единственный шанс удержаться в своем кабинете. Теперь понял? Он работать будет, а ты в генеральском кресле сидеть.

– Да я что, я же не держусь, – только и смог пробормотать вконец растерявшийся Дмитрий Романович.

– Да ладно, не ври уж так сильно!

Впервые за время разговора Хованскому послышалось, что его собеседник смеется. Хороший знак! Похоже, все еще не так плохо.

Страница из дневника:

«Сегодня днем он прошел мимо и посмотрел в мою сторону. Решив, что он смотрит на меня, я улыбнулась. В этой улыбке не было ничего – ни заискивания, ни просьбы остановиться, ничего подобного. Обычная улыбка хорошего знакомого или коллеги. И что же я получила в ответ? Тоже ничего! Совершенно ничего. Он просто не заметил ни моей улыбки, ни меня целиком. Ведь он смотрел не на меня. В мою сторону, но не на меня. Как так может быть? Я даже оглянулась, хотя знала, что за спиной у меня лишь пустая стена. Он что, смотрел на стену? Или же в стену начинаю превращаться я сама? Больше ничего делать не хочется. Может, оставить все дела на сегодня, пойти в какой-нибудь бар и выпить вина? Или лучше купить вино домой? Дома можно выпить больше, и никто тебе не скажет, ой, а что это ты такая пьяненькая».

Глава 8, в которой Лунин с честью переносит все тяготы нелегального положения

На въезде в коттеджный поселок Илья высунул голову из машины и крикнул показавшемуся из сторожки охраннику:

– К Фильченко! Вас должны были предупредить.

Коротко кивнув, охранник нажал на брелоке кнопку, и красно-белая перекладина шлагбаума рывком взмыла вверх.

Идея переночевать в особняке убитого вице-губернатора пришла Лунину в голову (возникла в голове, как сказала бы его мама) от безысходности. Переход на нелегальное положение всегда связан с некоторыми трудностями и бытовыми неудобствами, внезапный же переход делает эти трудности почти непреодолимыми. Соваться на ночлег к родителям было бы верхом идиотизма. После долгих лет работы в следственном комитете и прочтения множества книжных детективов, Илья был в этом абсолютно уверен. Друзей у него факти чески не было. Конечно, за последние пару лет сложились неплохие отношения с Сережкой Ракитиным, коллегой по работе в следственном комитете, но вряд ли стоило втягивать во всю эту историю Ракитина, ставя перед ним суровую дилемму – пожертвовать приятельскими отношениями с Луниным или рискнуть карьерой следователя. А ведь если Ракитин согласится спрятать Илью у себя, а затем выдаст Хованскому, то наверняка за свою преданность делу получит какую-нибудь награду, может, досрочно представят к майору. Все эти же соображения в равной степени распространялись и на другого приятеля Ильи – Вадима Зубарева. Вадик, конечно, был человеком цельным, надежным, но ведь и оперативником он тоже был цельным. Неизвестно, какая цельность в итоге окажется крепче.

Уехать из области Лунин тоже не мог, вернее, не мог и не хотел. Ему надо было сперва разобраться с одним очень важным делом, требующим его личного присутствия. Поскольку вряд ли кому могла прийти в голову мысль искать беглого следователя в доме находящихся под подпиской о невыезде подозреваемых, вариант провести ночь в компании с семейством покойного бильярдиста выглядел очень заманчиво. Кроме того, у Ильи появлялась возможность попробовать проверить некоторые свои догадки, которые яркими вспышками озаряли то одну, то другую грань странного, покрытого шипами и язвами семейных тайн многоугольника клана Фильченко, но слишком быстро гасли, не предоставляя возможности увидеть всю картину целиком.

Калитку открыла Красильникова. Узнав Лунина, она тихо ойкнула и, отступив на шаг, растерянно протянула:

– Здравствуйте…