Охота на льва. Русская сова против британского льва!

– Ух ты! Это когда там эскадру япошек на минное поле заманили?

– Ага. Славную «липу» им тогда подкинули…

– Сокол ты, Давыдов! Весь в деда… Так что ты там про «Ведомости» сказал?

– Да репортеришки ихние – сущие балаболки: где-то что-то краем уха услышат, сущую нелепицу, и сразу раздувают событие европейского масштаба, а потом из номера в номер извещают о своем расследовании. И вся Москва потешается! – усмехнулся Денис, отойдя наконец от зеркала вполне довольный собой.

– А им того и надо, – поддакнул Барсуков и вернулся к прерванному занятию – поискам запропастившихся куда-то запонок. Он сумел вырваться из имения, оставив жену с новорожденной дочкой, и примчался в столицу тратить деньги. А для этого следовало сделать из себя светского льва хотя бы на две недели. – Читал недавно про медведя?.. Да вот же они! В последний миг Катя сунула…

Разогнувшись, он показал коробочку, открыл ее, недовольно хмыкнул.

– Алеша, надень другие запонки. – Давыдов искренне посочувствовал приятелю. – Почему тебе понадобились именно яшмовые? Кто вообще тебя запонками снабжает? Это же сущий ужас!

– Жена… – вздохнул Барсуков. Он пытался одеваться не хуже столичных щеголей. Получалось плохо.

– Выбрось, право. Новые купим на Кузнецком Мосту… Так что медведь? Я не уследил – хозяин нашелся?..

Из номера в номер репортеры описывали страдания юного медведя. Сперва он был опоен водкой и отправлен из Вышнего Волочка в Москву в багажном вагоне, уложенный в кадушку и укрытый рогожей. Затем мишка проснулся слишком рано, на станции Кулицкой, вылез и произвел подозрительный шум. Станционные служители решили, что в вагоне заперт сундучный вор – мошенники наловчились сажать щупленьких парнишек в хитро устроенные сундуки и отправлять в виде багажа, чтобы за время пути воришка вылез, обчистил все ящики и чемоданы и с добычей забрался обратно. Вызвали полицию, вагон оцепили, двери раздвинули и увидели страшное чудовище. Перепуганный медведь вскидывался на задние лапы, ревел и, сказывали, едва не пробил дурной башкой вагонный потолок. Его поскорее заперли и отправили в столицу – пусть там разбираются. И вот выяснилось, что зверя уложили в кадушку по распоряжению именитого купца Бабушинского. Его управляющий привез кадушку и проследил, чтобы ее установили в углу вагона. Он же, будучи приперт к стенке, и про водку рассказал.

– Нашелся! Штраф платить не желает… Вот неплохо бы, если этот купчина вздумает дворянства добиваться, поместить ему на герб медведя в кадушке!

Давыдов рассмеялся.

– Это было бы по заслугам, – сказал он. – А вообще – недостоин наш купчина такого зверя. Геральдический медведь – это сила, ловкость и большое упрямство при защите отечества. Кажется, в гербе города Берлина он присутствует, еще какие-то европейские города его присвоили.

– Да, медведь – он такой… Это я тебе как охотник говорю. Куда опаснее льва. А львов на гербах развелось – на целую Африку хватит, и за что им такая честь? Взять хотя бы британского! На самом же деле лев – ленивая скотина, ему львицы добычу приносят.

– А на британском гербе лев-то в короне, да еще и рампант!

– Это как?

– На дыбках стоит. Вроде к прыжку приготовился. А напротив него – единорог стоит, тоже взъерепенился. – Денис откровенно развлекался, разглядывая оторопелую физиономию приятеля.

– И почему же он ерепенится? – Барсуков даже рот приоткрыл из любопытства.

– Тебя на цепь посадить, небось тоже взбрыкнешь!

– Меня?! На цепь?!.. Накось, выкуси!..

Денис не выдержал и расхохотался. Барсуков несколько секунд непонимающе смотрел на него, потом, осознав причину веселья, надулся было. Однако тут же просветлел лицом и бросил с небрежной хитринкой:

– Слушай, Давыдов, а какого черта мы собрались в концерт? На кой нам сдались эти фортепьяны и шуманы? Давай в балет!

– В концерте – приличное общество.

– А в балете – фигуранточки!.. Юбочки – вот по сих! – Барсуков стукнул себя ребром ладони по бедру, вершка на три повыше колена. – Кузьма, где ты там? Беги, добудь газету с театральной афишкой!

Денис понял: классическая музыка обнаженным ножкам не конкурентка.

Он приехал в Москву из северной столицы ради встречи с курьером, везшим ценные сведения с Дальнего Востока, где снова зашевелились японцы, очухавшиеся наконец после разгрома их флота на рейде Порт-Артура восемь лет назад. Но курьер задержался где-то, чуть ли не в Иркутске, а о причинах этого сообщил весьма туманно. В результате Давыдов получил два дня неожиданного отдыха и телефонировал в московскую квартиру Барсукова так, наудачу. И надо же – старый лакей Кузьма, оставленный охранять квартиру, наушник сразу передал хозяину.